Циклоп - Клайв Касслер (1986)

— Назовите мне самый крупный изумруд, о котором вы слышали.

Питт задумался.

— Все они весят не более десяти фунтов.

— Попробуйте представить эту статую, стоящую где–нибудь в главном холле Вашингтонского музея естественной истории, — мечтательно сказал О’Мира.

— Я могу только удивляться ее стоимости.

— Можно с уверенностью сказать, что она бесценна.

— Вы вроде бы говорили, что был еще один случай, когда кто-то мог видеть статую? — напомнил Питт.

— Полковник Ральф Морхаус Сиглер, исследователь старой закалки. Будучи инженером в английской армии, он обошел империю вдоль и поперек, охраняя границы и возводя крепости в Африке и Индии. Он был прекрасно образованным геологом и даже время своего отпуска всегда тратил на работу. Сиглер был или очень талантливым, или невероятно везучим, но ему удалось найти огромные залежи хромовой руды в Южной Африке и несколько жил с драгоценными камнями в Индокитае. Он разбогател, да только не успел насладиться богатством. Когда немецкий кайзер вошел во Францию, Сиглер получил приказ отправляться на западный фронт, строить укрепления.

— Получается, после войны он уже не смог поехать в Южную Америку?

— Смог. Летом 1916 года он сошел на берег в Джорджтауне, в тогдашней Британской Гвиане. Кажется, некоторым важным шишкам из британского казначейства пришло в голову отправить по всему миру экспедиции, чтобы найти золотые рудники для финансирования войны. Сиглера отозвали с фронта и послали в Южную Америку, изучать местность.

— Как думаете, он мог знать историю португальского монаха? — спросил Питт.

— В его дневниках или документах нет никаких намеков, что он мог знать про затерянный в джунглях город. Парня вообще не интересовали погони за сокровищами. Он был предан своей работе. Исторические артефакты никогда не увлекали его. Дирк, вы голодны?

— Вообще–то да, если подумать. Меня сегодня прокатили с ужином.

— Для ужина, конечно, уже немного поздновато, но если мы хорошо попросим, думаю, нам принесут какие–нибудь закуски.

О’Мира снова подозвал официантку и заказал креветок с коктейльным соусом.

— Креветки — именно то, что нужно, — сказал Питт.

— Я могу есть этих маленьких чертиков хоть каждый день, — согласился О’Мира. — Так, на чем мы остановились?

— На том, как Сиглер нашел Ла Дораду.

— Ах да. Сформировав группу из двадцати человек, большинство из которых были британскими солдатами, исследователь отправился в неизведанные дебри. Месяцами о нем не было ни слуху ни духу. Англичане заподозрили неладное и отправили вслед за ним несколько поисковых групп, но ни одна из них не нашла следов пропавших. В конце концов, почти два года спустя, американские рабочие, инспектирующие железную дорогу, наткнулись на Сиглера в пятистах милях к северо–востоку от Рио-де-Жанейро. С ним никого не было, он единственный остался в живых.

— Кажется, это довольно далеко от Британской Гвианы.

— Почти в двух тысячах миль от его точки высадки, если считать по прямой.

— В каком состоянии его нашли?

— По словам рабочих, он был скорее мертв, чем жив. Они привезли мужчину в больницу в небольшой деревеньке и отправили сообщение в ближайшее американское консульство. Через несколько недель из Рио прибыла спасательная группа.

— Американская или британская?

— Вот здесь есть небольшая странность, — ответил О’Мира. — Британское консульство утверждало, что им ни разу не сообщали о том, что Сиглера нашли. Ходили слухи, что на встречу с ним прилетал сам американский генеральный консул. Как бы то ни было, Сиглер снова пропал из поля зрения. Говорили, что он сбежал из больницы и отправился обратно в джунгли.

— Не понимаю, зачем ему нужно было бежать от цивилизации после двух лет ада, — сказал Питт.

— Кто знает? — пожал плечами Рафаэль.

— Перед тем как Сиглер снова исчез, он что–нибудь рассказывал о своей экспедиции?