Империя ангелов (перевод Аркадия Кабалкина) - Бернар Вербер (2000)

В конце концов, я этого заслуживаю. Мне семнадцать с половиной лет, и я великолепна.

Чтобы расслабиться, отдохнуть от атмосферы подиумов, я начала курить. Сигарета снимает напряжение, потребность в никотине заставляет устраивать себе моменты расслабления. Еще она примиряет. Мама тоже курящая. Только когда мы с ней вместе курим, даем друг другу зажигалку, у нас обходится без ссор.

Знаю, мать меня любит, но чувствую, что в глубине души она упрекает меня за уход отца. Все последующие ее романы заканчивались неудачно. Такое впечатление, что, едва положив на кого-то глаз, она начинает готовиться к провалу. Ее партнеры это, конечно, замечают.

Я должна избавиться от маминого влияния. К тому же на меня удручающе действует ее профессиональная траектория. В нашем ремесле она уже считается «старушкой», ее снимают только для каталогов почтовых продаж. Дома мама теперь глушит виски, ставя себе кассеты с фильмами ужасов. Не хватало брать с нее пример!

Похоже, я поняла правила нашего ремесла: в нем быстро поднимаются наверх и так же быстро падают, но чем выше поднимешься, тем больше шансов закрепиться наверху.

Мне надо забраться высоко-высоко. Стать Мисс Вселенной. Вместе с этим титулом я завоюю пожизненный пропуск в лучшие агентства топ-моделей и смогу заполучить и использовать любого мужчину, какого только захочу.

В питании я крайне аккуратна. Ем много овощей – это клетчатка, много фруктов для смягчения кожи, пью много минералки для вымывания сахаров и жиров.

86. Жак, 17 с половиной лет

Устный экзамен по философии на степень бакалавра. Вопрос: «Существует ли свобода мысли?»

Выслушав меня, экзаменатор сказал:

– Вы упомянули дзен, буддизм, даосизм… Но незачем искать примеры в Азии. Перечитайте Монтеня, Спинозу, Ницше, Платона, и вы убедитесь, что они все поняли.

Я нервничаю:

– В восточной мысли мне интересна ее склонность опираться на опыт пережитой духовности. Когда монах целый час остается неподвижным, чтобы добиться пустоты в голове, когда йог замедляет себе дыхание и сердцебиение, когда даосист хохочет до обморока, это не просто фразы, а приобретенный опыт.

Экзаменатор пожимает плечами:

– Да ладно, я вовсе на вас не сержусь.

Говоря это, он разглаживает воображаемую складку на своем шикарном пиджаке.

Чувствую, как во мне вздымается волна, грозящая меня захлестнуть. Внезапно высвобождается древняя ярость. Этот человек воплощает все, что меня возмущает с самого детства. Всех этих самопровозглашенных всезнаек, преисполненных самоуверенности и не желающих слышать ничего нового, способного поставить под сомнение их жалкое самосознание. У этого экзаменатора самодовольный вид человека, наделенного крохотной властью и намеренного пустить ее в ход, чтобы придать смысл его существованию. Глаза б мои таких не видели!

Я взрываюсь:

– Вы задали мне тему «существует ли свобода мысли», а сами ее запрещаете! Вы насмехаетесь над оригинальностью моих идей. Вас интересует одно: проверить, похоже ли мое мышление на ваше или способен ли я ему подражать.

– Ваше заблуждение прекрасно выразил Спиноза, сказавший, что…

– Ваше собственное мышление – всего лишь слабое подобие философии великих мыслителей, которых вы цитируете. А задавались ли вы вопросом, что думаете сами, если отвлечься от общепризнанных великих канонов? Приходила ли вам в голову хотя бы раз в жизни своя собственная мысль? Нет. Вы всего-навсего, всего-навсего… Я ищу худшее оскорбление. Вы – ксерокс!

Я выбегаю, хлопнув дверью. Впервые в жизни я позволил себе открытый бунт. Чувствую от этого отвращение к себе. Как этот серый экзаменатор умудрился заставить меня сорваться с петель?

Экзамен я завалил. Придется добиваться успеха в жизни без степени бакалавра.

Все больше чувствую себя «автономной крысой». Предпочитаю вывалиться из Системы.