За тридевять земель - Екатерина Мекачима (2021)

Слушала Мирослава и шум города: голоса людей, грохот повозок, стук копыт лошадей и даже рёв ингр, которые, ведомые погонщиками, носили по широким улицам столицы Половодского княжества грузы. Но даже тогда, когда город своей музыкой наполнял душу вдохновением, Серебряная Песнь не являлась Мирославе.

Первые Проводы Лета – Солнце Медовое, что праздновались первого числа месяца рунь, Половец встретил гуляньями, песнями и музыкой. День был ясным и солнечным, и внук Стрибога летал на звонких лучах Даждьбога-Хорса.

Ранним утром волхвы из Большого и Сестринского Свагоборов торжественно несли по городу огонь-Сварожич: солнце играло на их белых, развеваемых ветром, одеждах, перехваченных обручами длинных волосах и зайчиками разбегалось по Свету. Ветер разносил над Половцем радостную музыку свирелей и кугикл, а птицы пели лету среди белых облаков. Горожане пришли на праздник нарядные, с букетами полевых цветов: чествовали Мать-Свагору и Отца-Сварога, благодарили Богов за созревающий урожай. В этот день пасечники собирали поспевший мёд; мёдом и хлебом с маком угощали друг друга сварогины.

Мирослава шла вместе с другими послушницами Сестринского Свагобора Половца – девочками и девушками её возраста. Венчики, что перехватывали девичьи волосы, украсили полевыми цветами, а в руках юные волхвы несли маленькие огнивицы с Небесным Огнём.

«Как жаль, что матушка не видит такую красоту», – думала Мирослава, разглядывая праздничный Половец. Береста с ответом из Еловой пришла: родители сокрушались решению дочери стать волхвой и спрашивали, не вспомнила ли Мирослава весенний праздник? Но Мирослава на письмо не ответила: она запомнила совет старца Никодима не пугать людей зря, а обманывать она не хотела. Венчания на послушничество Мирослава ещё не приняла, а в бересте родители её на то не благословляли. Веля Мирослава хоть и вспомнила, но чувств к нему у неё не было. Да и тоска по отчему дому прошла сама собой, теперь своим домом Мирослава видела Свагобор – здесь её понимали, здесь не было укоров сестры и насмешек сверстников. Здесь были уважение и почёт. Мирослава решила, что венчается на послушание и без родительского согласия.

И сейчас, идя вместе с другими волхвами по сияющему Половцу, Мирослава чувствовала как никогда ясно: ворожба, волхвование – её судьба, то, что придаёт сил и отзывается в душе теплом и умиротворением неизбежного. Она станет великой ворожеей, она своим дарованием войдёт в летописи света. Смотря на праздничный город сквозь солнечный свет, Мирослава была уверена, что благодаря Силе Велеса сможет не только узнать послание Богов, но и забыть видение мёртвого.

Вместе с благодатным светом Хорса мир заливало баритонное пение волхвов, голоса кугикл и свирелей. Половец искрился солнцем, музыкой и медовыми угощениями, которыми отмечали Первые Проводы Лета миряне. Солнце играло на резных ставнях, на белокаменных домах, отражалось от окон и разбегалось по мощёным улицам. Мир светился и пел вместе с празднующими людьми, и песнь эта была подобна хрустальному перезвону. Звенящая Песнь летела над городом, рассыпаясь искрами, что складывались в серебряный узор. Узор охватывал собой весь Свет, он был им: озарял лица людей, украшал стены домов, парил с птицами, сиял в облаках, дрожал в воздухе…

Мирослава дышала тяжело: Боги вновь обратились к ней. Стараясь не упасть и не потерять из виду пряжу Макоши, юная волхва зашептала, собирая всю свою Силу (нужные слова ей поведали старец Никодим и Мать Вера). И, вторя шёпоту, серебряный узор становился ярче и насыщеннее, а Песнь звучала громче. Узор разгорался, застилая собой мир. Чтобы не упасть, Мирослава взяла за руку Умилу – подругу, юную послушницу Свагобора с копной рыжих волос. Продолжая внимать Песне, Мирослава прошептала Умиле на ухо: «Солнце напекло, поведёшь немного? Не хочу старших беспокоить». Умила согласилась, и Мирослава, ощутив опору, позволила Песне вести себя.