Город (сборник) - Клиффорд Саймак

Сначала был Хаос, затем из него родился порядок, воплощением которого стал Корабль. Снаружи его по-прежнему окружало первозданное ничто, зато внутри царили гармония и целесообразность, выраженные в законе – в Заповедях: «не выбрасывай», «не возжелай лишнего» и многих других. Со временем всех ждал Конец, но смысл его был окутан тайной, так что люди верили, что за Концом еще может последовать новое Начало. Надежду на это дарили Иконы, появившиеся вместе с Кораблем, ведь они представляли собой символические образы других «упорядоченных» мест (например, в более крупных кораблях, кто знает), и у каждого символа имелось название: Дерево, Книга, Небо, Облака, а также Ветер и Свет, которые никто не видел.

– Поначалу я страшно боялась, – сказала Мэри, – а теперь нет. Все идет, как и было предсказано, и ничего делать не надо, только ждать и верить, что все к лучшему.

Джон продолжал есть, прислушиваясь к звукам из коридора: шагам и обрывкам разговоров. Голоса были спокойны, беготня унялась. Как скоро Экипаж пришел в себя! Корабль перевернулся вверх дном, но все верят, что это к лучшему.

Так, может, именно они и правы – они, а не Письмо?

Очень хотелось выйти в коридор, остановить первого встречного и все рассказать… Увы, никто на Корабле не стал бы его слушать, даже Мэри.

Разве что Джошуа…

Джон ел и думал о Джошуа, как тот возится со своими растениями, ухаживает за гидропонной фермой.

В детстве он с другими мальчишками – Джо, Джорджем, Гербом и еще много с кем – ходил туда к нему. Джошуа, уже тогда немолодой, всегда потчевал гостей какой-нибудь басней или мудрым советом, а голодных мальчишек – «лишним» помидором или редисом. Говорил он тихо, смотрел прямо и держался грубовато-дружелюбно, чем сразу же располагал к себе.

Как же давно он не виделся с Джошуа! А все из-за чувства вины и стыда.

Вот только кому, как не Джошуа, понять причину этого стыда. Когда-то же он понял.

Джон вспомнил, как они с Джо пролезли на ферму и стащили оттуда помидоры, а садовник поймал их и наставил на путь истинный. Джо с Джоном были неразлучны с самого раннего детства. Всегда вместе. Где бы ни творилась какая-нибудь каверза, знай – без этих двоих не обошлось.

Так, может быть, Джо?.. Нет. Джо – нет. Пускай мы лучшие друзья, пускай знакомы с детства, пускай поддерживаем друг друга даже теперь, будучи семейными, пускай мы двадцать лет бессменные партнеры по шахматам, все равно с Джо об этом не поговоришь.

– Ты все еще думаешь, милый?

– Заканчиваю, – ответил Джон. – Расскажи, как прошел твой день.

Мэри рассказала. Луиза что-то там придумала. Джейн ответила. Молли, как всегда, отпустила какую-то глупость. Затем пошли слухи, жуткие слухи, а потом страх улегся, и стало ясно, что все, что происходит, к лучшему.

– В такую пору, дорогой, только Вера спасет и подарит умиротворение, – сказала Мэри.

– Воистину, умиротворение и покой.

Жена встала с кровати, подошла к Джону и, наклонившись, поцеловала.

– Пойду проведаю Луизу. Ты будешь тут?

– Нет, еще прогуляюсь перед собранием.

Он доел обед, медленно, смакуя каждый глоток, выпил воду и пошел на гидропонную ферму.

Джошуа по-прежнему работал там, только еще больше постарел и поседел. Впрочем, добрые морщинки вокруг глаз и приятная, едва заметная улыбка никуда не делись.

Он поприветствовал Джона по-старому, шуткой:

– Что, снова пришел воровать помидоры?

– Не в этот раз.

– А где второй? Твой приятель?

– Его зовут Джо.

– А, точно, Джо. Что поделаешь, старость. Память уже не та. – Уголки его губ тронула улыбка. – Мне недолго осталось, мой мальчик. Я не заставлю вас с Мэри ждать.

– Это сейчас неважно, – сказал Джон.

– Хорошо, а то я уж боялся, ты совсем перестанешь приходить.

– Так получилось. Это закон, а с законом не спорят. И ни я, ни ты, ни Мэри ничего не изменим.

Джошуа положил руку Джону на плечо.