Город (сборник) - Клиффорд Саймак

– В этом, Хайрам, и заключается разница между нами. У тебя золотые руки, но нет возможностей для развития. Я ничего не умею делать руками, но способен организовать дело. Вот посмотрим, скоро будешь грести деньги лопатой!

– Я ведь не знаю…

– Не волнуйся. Я все беру на себя. У меня есть производственные мощности и капитал. Мы заключим сделку.

– Благодарю, – машинально промолвил Тейн.

– Не за что, – покровительственно улыбнулся Генри. – Когда я вижу прибыль, то просто не могу пройти мимо! Мне даже неловко, что я так нахально набиваюсь к тебе в компаньоны.

Он сидел на бочонке, курил и смотрел на экран.

– А знаешь, Хайрам, давно хотел предложить тебе одно дельце, да все руки не доходили. У меня на фабрике есть старая вычислительная машина, которую я собираюсь списать. Одна из ранних моделей, неудачный эксперимент, к тому же занимает слишком много полезной площади. Настоящий монстр, а не машина. Сколько мы ни бились над ней, ничего не выходит. Возможно, в самом устройстве что-то не так, или мы просто не сумели найти к нему правильный подход. Все эти годы она простояла в углу, и мне давно следовало выкинуть ее на свалку, но очень уж я этого не люблю. Ты не хотел бы в ней покопаться?

– Не знаю, – пожал плечами Тейн.

– Ты ничего не будешь мне должен! – с энтузиазмом продолжил Генри. – Скорее всего, у тебя ничего не выйдет, но почему бы не попробовать? Или просто разберешь ее на запчасти. Там деталей на несколько тысяч долларов. Вдруг пригодятся.

– Ну, пожалуй… – согласился Тейн без особого воодушевления.

– Вот и отлично! – Энтузиазма Генри хватило бы на двоих. – Завтра распоряжусь, чтобы привезли сюда. Тяжеленная штуковина. Придется повозиться, чтобы спустить ее в подвал.

Генри осторожно встал с бочонка и отряхнул брюки от пепла.

– Завтра и телевизор заберут. Скажу Эбби, что ты еще не починил его. Если я притащу телевизор домой, с такими-то цветами, она мне его не отдаст.

Генри тяжело поднялся по лестнице и вышел из двери в летнюю ночь.

Тейн стоял в тени, наблюдая, как фигура Генри пересекает двор вдовы Тейлор и исчезает на соседней улице. Затем глубоко вдохнул ночной воздух и потряс головой, чтобы освежить гудящие мозги.

Слишком много событий за один день. Сначала потолок, затем телевизор. Поспать бы немного…

Таузер вынырнул из-за угла, проковылял через лужайку и встал рядом с хозяином, обляпанный грязью с головы до хвоста.

– Я гляжу, ты неплохо повеселился, – заметил Тейн. – Предупреждал же, не видать тебе сурка как своих ушей.

– Гав, – грустно ответил Таузер.

– Ты ничуть не лучше нас. Такой же, как я и Генри Хортон. Все гонишься за чем-то и думаешь, что знаешь, за чем именно. На деле же ничегошеньки ты не знаешь. А что еще печальнее, ты и понятия не имеешь, что заставляет тебя гнаться.

Таузер устало стукнул хвостом по крыльцу.

Тейн открыл дверь, впустил собаку, после чего вошел сам.

В холодильнике нашлись остатки жаркого, несколько ломтиков баночной ветчины, высохший кусок сыра и полмиски холодных спагетти. Тейн заварил кофе и разделил трапезу с Таузером. После ужина спустился в подвал и выключил телевизор. Затем достал аварийную лампочку и всмотрелся во внутренности приемника.

Тейн сидел на корточках перед задней стенкой телевизора и пытался понять, что с ним не так. Определенно изменения были, но что именно изменилось? Кто-то перепаял лампы, придав им изогнутую форму, понатыкал везде и всюду какие-то белые металлические кубики. Поначалу их расположение показалось Тейну нелогичным и произвольным, и все же, очевидно, определенная логика там была.

Однако самое удивительное, что тот, кто это сделал, очевидно, спешил и во многом полагался на импровизацию.

Тейн всмотрелся в темные углы подвала и ощутил, как бесчисленные воображаемые сороконожки забегали по телу.