Город (сборник) - Клиффорд Саймак

Это была одна из старейших улиц города. Некогда Дин мог по пальцам пересчитать всех домовладельцев: Уилсоны, Беккеты, Джонсоны, Рэндомы… Никто из них больше здесь не жил. Имена поменялись, и он больше никого не знал в лицо.

Подростки и старики, рассуждал Дин, самые одинокие создания на земле.

Он вернулся в гостиную, зажег торшер и опустился в удобное кресло, но на месте не сиделось. Дин побарабанил пальцами по подлокотникам. Хотелось встать, только ради чего? Разве что вымыть посуду, но мыть посуду тоже не хотелось.

Нужно прогуляться, решил Дин. Отличная идея, нет ничего полезнее прогулки перед сном.

Надев шляпу и пальто, он вышел из дома и, дойдя до калитки, свернул на запад.

Он был уже на полпути к цели, обойдя деловой район, когда признался себе, что направляется к дому Стайлза, куда поначалу вовсе не намеревался идти.

Дин понятия не имел, что собирается делать. Его словно подталкивала некая сила, лишая права выбора.

Старый дом стоял в окружении могучих деревьев и кустарников. Время от времени кто-нибудь подстригал траву и высаживал цветы на клумбах в благодарность за услуги Воспитательниц, которые не признавали денег.

Вероятно, они и впрямь не нуждались в деньгах, потому что им не требовалась пища, а еще они никогда не болели, во всяком случае, никто не видел их больными. Возможно, порой в старом доме было холодно, однако дров они тоже не покупали, а для уплаты налогов Лаймонт Стайлз оставил им некую сумму. По всему выходило, деньги им и впрямь были без надобности.

Давным-давно люди судачили о том, как они обходятся без пищи, затем и эти разговоры сошли на нет. Жители Милвилля решили, что повадки инопланетянина человеку все одно не понять, так нечего и пытаться.

И они, без сомнения, были правы.

Внезапно Дину пришло в голову, что дом Стайлза еще старше его собственного. В нем был всего один этаж – так строили до того, как в моду вошли разноуровневые полы.

Сквозь тяжелые занавески пробивался свет. Воспитательницы были на месте. Впрочем, они всегда были на месте, почти никогда не покидали дома, и у людей вошло в привычку самим отводить к ним детей. А дети, даже совсем крохи, и не возражали, они обожали своих воспитательниц.

Дин позвонил у входа, дождался шороха за дверью.

Дверь отворилась, и на пороге возникла одна из них. Свет падал на нее сзади, и Дин осознал, что в последний раз видел Воспитательницу много лет назад.

Однажды, вскоре после возвращения Ламонта Стайлза, Дин встретил на улице сразу трех Воспитательниц, потом они попадались ему на глаза поодиночке и на расстоянии. Время стерло первое впечатление, и сейчас его снова поразил их внешний вид: грация волшебных существ, удивительное ощущение, что ты стоишь лицом к лицу с прекрасным цветком.

Лицо, если это можно было назвать лицом, излучало такую нежность и ласку, что практически лишало черты индивидуальности. Удивительные кожистые лепестки окружали его, а тело поражало сочетанием хрупкой грации и силы. Во всем облике дивного существа сквозили простодушие и мягкость, заставлявшие забыть обо всем остальном.

Неудивительно, подумал Дин, что дети от них без ума.

– Мистер Дин, – спросила Воспитательница, – не хотите ли войти? Ваш визит – большая честь для нас.

– Спасибо.

Дин вошел, снял шляпу и услышал, как за ним закрылась дверь.

– Садитесь в кресло, – промолвила Воспитательница. – Мы приберегаем его для особых гостей.

Все это было мило и дружелюбно, но одновременно непривычно и даже пугающе.

Откуда-то из глубин дома доносился детский смех. Дин повернул голову, чтобы определить его источник.

– Это из детской, – сказала Воспитательница. – Я закрою дверь.

Дин опустился в кресло и, разместив старую шляпу на узловатом старческом колене, принялся теребить поля узловатыми, старческими пальцами.