На пороге Тьмы - Андрей Круз (2010)

Посмотрел он при этом так выразительно, что я понял две вещи сразу — Рома опасается быть подслушанным, и у них с этим самым Свистуновым здесь неплохая кормушка. Сколько Рома получает? Как мы, рублей триста в месяц? И то хорошо, может, и меньше, а с двенадцати тысяч они на двоих двенадцать сотен сшибут — неплохо, жить можно. И, в общем, не так уж терзает городской бюджет: у любого оценщика всегда вилка есть — этому по минимуму оценил, а этому по максимуму. Сказал десять — двенадцать, — значит, будет двенадцать, а нам на руки одиннадцать — всем сплошная выгода. Ничто не ново под луной и даже в этом, худшем из миров.

«Тазик» мерно молотил двигателем на улице, и Рома, обратив внимание, спросил:

— Себе взял или на продажу?

— А что? — поинтересовался я на всякий случай.

— Да если на продажу, то покупателя найти могу, — пожал он плечами с деланым равнодушием. — За нормальные деньги.

Почему-то по выражению его лица мне показалось, что сам Рома и намерен выступить таинственным покупателем — больно уж маслеными глазками он на «швимваген» все время поглядывал. Приносит ему доход работа, наверное, позволяет себе… А что, машинка с виду скромная, вроде как страсть к «откатам» в глаза бросаться не должна.

Но тут проблемка — я «тазику» обещал не расставаться, да и мне самому автомобильчик нравился. Пусть сиденья простенькие, каркасные, пусть обстановка такая спартанская, что дальше некуда, но бежал он бодро, через колдобины переваливался легко, да и тонкий небольшой руль после «носатого» было крутить очень легко — «запорожец», да и только. Даже звук похож.

— Не, продавать не буду, это под себя, — сказал я, к Роминому разочарованию.

Федя посмотрел на меня задумчиво, потом на Рому, сказал:

— А на фига тебе амфибия? Ты куда на ней плавать собираешься? «Кюбеля» себе бы взял, за глаза хватит. И дешевле обойдется небось.

— А где его взять? — вздохнул тот. — У кого «кюбель» есть, тот его хрен продаст: на бензине чистая экономия. А что другое мне не по карману, — в общем, если только совсем руину какую.

Последняя фраза прозвучала неискренне, и то, как я думаю, с прицелом на возможные скрытые микрофоны.

— Можно «кюбель» поискать, есть одна наколка… — сказал Федя, глядя тому прямо в глаза. — И состояние как раз такое… так себе, но ездить будет, подшаманите где надо.

При этом Федя продемонстрировал жест, никак не соответствующий сказанному: показал отставленный большой палец. Рома воздел светлые бровки, затем кивнул, вроде как задумчиво…

— Ну если будет возможность, то меня не забывайте. Может, как-нибудь в рассрочку договоримся, частями выплачу, с зарплат. Ну и накопил что-то — два года на машину собираю.

Диалог начал было забавлять, но быстро сошел на нет — тема исчерпалась. Я так понял, что Федя имел в виду тот самый «кюбель», что стоял в одном боксе с «тазиком», и с его помощью он намерен навсегда подружиться с оценщиком Ромой.

Вошел в конторку Свистунов, вытирая руки грязноватой тряпкой, сказал:

— Ром, первую категорию смело пиши, хранилась хорошо. Под замену сальники кое-где, и то не пожар. Никаких особых замечаний. Аккумуляторы тоже приличные, зарядятся. Берем все. Вот тут я расписал про них…

Он выложил на стол какую-то бумажку. Рома кивнул солидно, вновь что-то почеркал в акте, пощелкал лежащими на столе счетами, вписал результат, затем дал расписаться этому самому Свистунову, после чего сказал, обращаясь уже к нам:

— Машина оценена в одиннадцать тысяч девятьсот рублей, по аккумуляторам разблюдовку приложил, всего тысяча четыреста двадцать целковых. Расписывайтесь.

— А когда, простите, можно деньги получить? — очень тонко намекнул Федя.

— В следующий понедельник приходите в нашу бухгалтерию, — сказал Рома, убирая все свои бумажки в папку и протягивая Федьке копию акта. — Второе окошко, все будет готово. Обратно отвезете?

— Без проблем, — сказал я, поднимаясь.