Замещающий ребенок - Морис Поро (2016)

Масштабы этой идеализации находят отражение в семейном мифе: и Сюзи, и родители вспоминают о Бетти проникновенно и возвышенно, как о провозвестнике счастья и несчастья семьи. Отец Сюзи хотел бы, чтобы ее поведение было безупречным, потому что она не только заместитель Бетти, но также живая версия идеализированного умершего ребенка. Сюзи чувствовала, что никогда не сможет стать такой, как хочет отец. Как и у многих замещающих детей, ее школьные успехи были средними, потому что невозможно соперничать со старшим идеальным ребенком. Идеализация в этих семьях служит психологической защитой, помогающей держаться на расстоянии от чувства гнева по отношению к умершему, который вас покинул и заставил горевать. Это нормальная реакция, но замещающему ребенку действительно очень тяжело это вынести.

Депрессия Сюзи, ее попытка самоубийства, страх перед смертью и агонией, связь с поклонником, пытавшимся ее убить, по отдельности обусловлены различными факторами, но все вместе они свидетельствуют о постоянном ожидании смерти, как будто Сюзи предвосхищает свою раннюю смерть — естественное последствие того, что она замещает Бетти.

Досрочно замещающие дети

Николь Альби в 1974 году описала очень необычные случаи замещающих детей. Они были зачаты в тот момент, когда один из детей в семье находился под угрозой смерти в результате обострения лейкоза. Создается впечатление, что ребенка хотели заместить заранее. Это настоящая «защита от обострений».

Автор отмечает, что очень трудно собирать и обрабатывать такие наблюдения. При посредничестве медсестер она смогла установить 15 случаев наступления беременности при указанных обстоятельствах, но объективных данных о том, что эти дети были зачаты как замещающие, нет. В этих случаях скорее отцы, а не матери высказывались в таком духе, что «У нас будет другая девочка вместо ангела, вернувшегося на небо». Еще восемь других беременностей удалось изучить более подробно: пять из них начались в точности в тот момент, когда у больного ребенка случилось обострение, две не совпали, и у одной неизвестна точная дата. Кроме этих восьми случаев, три беременности начались через год или больше после смерти ребенка.

В пяти случаях, описанных детально, четко видно совпадение между возникновением угрозы смерти ребенка, связанной с обострением болезни, и датой наступления беременности. Одна мать признала, что у ее ребенка началось обострение болезни (несмотря на наличие анализов, подтверждающих это) только в тот момент, когда она удостоверилась в своей беременности. Медсестры говорили: «Бедный малыш, его уже заменили». Именно так окружающие восприняли эту беременность.

Со стороны может показаться, что родителям становится легче, ведь к ожиданию смерти одного ребенка присоединяется надежда на появление нового. Однако горевание все еще не завершилось. Заранее замещенный ребенок болен, но все-таки еще жив, и мать воспринимает свою беременность как отказ от него. Этот отказ отзеркаливают врачи: «умирающий ребенок ставит под удар как нашу работу, так и материнские обязанности».

Поэтому родители находятся в растерянности, но никогда не было случая, чтобы они отказывались продолжать лечение выжившего ребенка. При этом все осознают, что положение замещающего ребенка двусмысленно.

Николь Альби представила описание трех наиболее показательных случаев. Мы приводим их ниже.