Замещающий ребенок - Морис Поро (2016)

В школе я была средней ученицей; я хорошо писала, но мне было далеко до аккуратного и изящного почерка моего дяди. Я копалась в огромном сундуке — сокровищнице, набитой его книгами, тетрадями, бумагами. Я искала его, я хотела пропитаться им. Первой игрушкой, которую мне вручил отец, стал ящик с инструментами. Отец ремонтировал дом и хотел заставить меня ему помогать, изготовив инструменты по моему росту. Он был ремесленник и умел делать все. Мне запретили играть, а игрушки забросили на чердак, некоторые из них там лежат до сих пор. Но, что бы я ни делала, я всегда оказывалась не на высоте.

Я всегда страдала и все еще страдаю оттого, что меня отвергали. Рождение сестры через шесть лет после меня только усугубило ситуацию. Подростком я пряталась на соседском сеновале, чтобы отдышаться, прийти в себя, жить; или я принимала таблетки — все, что находила, понемногу. Это помогало мне уснуть и успокоиться.

Я всегда была тревожной, очень чувствительной, депрессивной. Мне много дало творчество: стихи, сочинения, рисунки, живопись. Я много помогала другим через общественные организации, где у меня были ответственные посты. Это для меня был способ найти себя и существовать, повернувшись лицом к людям.

Даже моя одежда выдавала двусмысленность, притаившуюся у меня внутри. Сегодня брюки, а завтра юбка. На протяжении многих лет мне хотелось быть мальчиком, а в тридцать лет я смирилась с тем, что я женщина, как только отдала себе отчет в том, что я существую для себя и для других и что могу кому-то нравиться. Но в личной жизни я всегда терпела неудачу.

Комплексы вины и умственных способностей накрепко поселились во мне. Психотерапия и анализ уменьшили их и успокоили меня.

Я не буду рассказывать вам о гордости, которую я испытываю, показывая моим друзьям имя моего дяди, мое имя, на памятнике павшим.

Я стараюсь забыть, но…»

Можно поспорить о том, относится ли этот случай к категории замещающих детей: Марсель была зачата после смерти взрослого человека, она другого пола и носит другое имя, то есть ее случай не отвечает ни одному критерию. Но А. и Б. Каин также описывали случаи, когда детям было предназначено замещать взрослых. Таков случай и Луи Альтюссера. Мы увидели, что совпадение пола и имени не являются абсолютной необходимостью. Напротив, Марсель родилась через два года после смерти юного дяди, героя, обожаемого семьей, и стала, по-видимому, единственной, кто смог заменить его, «заполнить» перенесенную утрату в воображении отца. Противоречивость желаний идентифицироваться с умершим и в то же время быть собой бросается в глаза. Похоже, что Марсель достаточно хорошо справилась со своими первоначальными трудностями.

Жан-Пьер, или Несправедливые подозрения

Жан-Пьер, узнав о наших работах, посвященных замещающему ребенку, написал нам в начале 1992 года, чтобы рассказать, какие свои стороны он узнал в людях, чьи биографии мы осветили с этой точки зрения. Так началась наша переписка, в которой он продемонстрировал живой ум и замечательные способности к интроспекции, чуткость и ясность осознавания в самоанализе. Здесь мы приводим выдержки из этой переписки, снабдив их, с его согласия, нашими комментариями.

14 августа 1941 года родился первый Жан-Пьер. Он был единственным сыном. Его отец и дед также были единственными сыновьями в семье. Ему дали имена его прапрадедушек по отцовской линии. Он умер через пять дней после рождения. Затем родились две девочки — через два и через четыре года. Шесть лет спустя, день в день, 14 августа 1947 года, родился новый Жан-Пьер.