Ренегат - Павел Корнев (2019)

– Я занимаюсь книготорговлей с юных лет, «Обманы» весьма высоко ценятся адептами тайных искусств. Это хорошее вложение денег! Чрезвычайно хорошее, поверьте на слово!

Я закрыл книгу и вздохнул:

– Все так, но меня интересуют работы на староимперском.

Хозяин лавки повесил нос.

– Боюсь, вы пришли не по адресу. Я не работаю со столь древними книгами. – Он повернулся к помощнику и прикрикнул: – Иди уже, иди! Долги сами не вернутся!

Роман кивнул, стороной обошел Хорхе и скрылся за дверью.

– Что-то еще, магистр? – спросил Эг.

– Будьте любезны, взгляните, – попросил я, взмахом руки подзывая слугу. Достал из предусмотрительно раскрытого саквояжа книгу и осторожно вынул обгоревший клочок пергамента. – Не доводилось видеть ничего подобного раньше?

Книжник почти сразу помотал головой.

– Нет, – уверенно ответил он. – Как уже говорил, я не специализируюсь на подобного рода раритетах. Поинтересуйтесь в «Старом пергаменте». Здесь недалеко…

– Увы, там мы уже были, – ответил я, убрал клочок пергамента обратно в книгу и улыбнулся. – Благодарю за уделенное время.

– Ничего-ничего! Приходите еще! И подумайте о приобретении «Обманов»! Это удивительная книга!

Я еще раз улыбнулся и вышел на улицу, а там забрал у Хорхе Кована саквояж и приказал:

– Передай Герде, пусть присмотрит за лавкой, а сам попробуй найти подход к этому Роману. Мне кажется, хозяин чего-то недоговаривает, но могу и ошибаться. Узнай точно, откуда он приехал и как зовут.

Ланзо и Ганс стояли немного дальше по улице перед входом в таверну «Ученый карп»; проходя мимо, я предупредил:

– Прикройте Герду, – а сам поспешил в университет.

Настало время для визита в библиотеку.

Читальные залы оказались набиты под завязку. И немудрено – если после окончания лекций разгильдяи и бездельники шли кутить, то умники и умницы спешили с пользой потратить время до наступления темноты. С приходом же сумерек в библиотеке оставались только бакалавры, выполнявшие поручения своих профессоров, да немногие состоятельные школяры, способные без особого ущерба для кошеля оплатить свечной сбор.

На этот раз мое появление вызвало нешуточную ажитацию. На меня глазели и даже показывали пальцами, из уст в уста передавая россказни об утреннем происшествии. Как это водится со слухами и сплетнями, пустяковое событие к середине дня приобрело масштабы вселенской трагедии.

Эльза проводила меня в свой кабинет и обернулась с живым интересом в глазах:

– Филипп, вы и в самом деле вылили на Гренадершу ведро воды?!

Я на миг просто опешил от неожиданности.

– Гренадерша? Кто это?

– Лорелей Розен! – фыркнула Эльза, раздосадованная моей недогадливостью.

У меня вырвался нервный смешок.

– О нет! Всего лишь выплеснул стакан. Воды было на донышке…

– Жаль. Очень жаль.

Я удивился и не удержался от расспросов:

– Не любите ее? Почему?

– Она из тех, кто получает все по первому слову! – резко ответила Эльза, мотнула головой, и по плечам рассыпались белокурые локоны. – Более избалованное существо и представить сложно. Хорошая взбучка пошла бы ей только на пользу!

– С этим не поспоришь, – вздохнул я и, желая поскорее перевести разговор на другую тему, раскрыл саквояж и протянул хозяйке кабинета апельсин. – Это вам…

– Ах! – восхитилась заведующая библиотекой. – Столь милой взятки мне получать еще не доводилось!

Я рассмеялся:

– Это не взятка. Небольшой подарок от чистого сердца.

Эльза с сомнением посмотрела на меня, хмыкнула и достала из шкафа разделочную доску.

– Ну, раз вы так говорите, дорогой Филипп…

Кухонный нож рассек оранжевую кожуру, и я нервно сглотнул, но никакой крови на стол, разумеется, не пролилось, по кабинету разошелся приятный аромат цитрусовых.

– Угощайтесь, магистр, – предложила Эльза, разделив плод на четыре части.

– У меня на них аллергия, – отказался я.