Московское время - Валерия Вербинина (2018)

Получив ответ, Опалин набрал номер и стал ждать ответа.

«Догадаются они снять трубку или нет…»

– Алло!

– Антон? Это Опалин. Вот что: найдите-ка в квартире дамскую сумочку, кожаную, черную, средних размеров. Как только найдешь, перезвони мне и опиши содержимое.

– Подожди, – неожиданно сказал Антон на другом конце провода. Через минуту трубку взял Фиалковский, старый эксперт, работавший при МУРе много лет.

– Сумочка у меня, – сообщил он, – содержимое описать? Пожалуйста…

Выслушав, Опалин буркнул «Спасибо» и хотел повесить трубку, но передумал.

– Что-нибудь интересное нашли?

– Набойку с женского сапога. Я так понимаю, это Пыжовой. Следов того, что в квартире произошло убийство, я не вижу. Конечно, у него было более чем достаточно времени для уничтожения всех следов, но это плохо согласуется с найденной набойкой.

Опалин поблагодарил эксперта, повесил трубку и повернулся к Орешникову, с тревогой смотревшему на него.

– Леонид Андреевич, вы что-нибудь брали из сумочки вашей подруги?

– Я… ничего. Я только посмотрел, на месте ли деньги. Она обычно носила с собой большие суммы… Но кошелек никуда не делся, и в нем было больше трехсот рублей…

– Тело было еще теплым, когда вы его нашли?

Кивок.

– Как живой человек?

Вновь кивок.

– Скажите, Леонид Андреевич… Когда шли к дому, вы кого-нибудь видели? Кто-то навстречу шел? В парадной никого не встретили?

– Я… нет… не думаю…

– Во дворе машины? Приезжали-уезжали?

– Ну, грузовик мимо меня проехал… Это считается?

– Что за грузовик?

– Обыкновенный. Да я и не смотрел на него…

– И шофера не видели?

– Нет. Зачем он мне? А, понимаю… Вы думаете, он мог бы подтвердить мое алиби?

Нет, Опалин думал совсем о другом. Он придвинул к себе аппарат и набрал знакомый номер.

– Андрей Петрович? Опалин беспокоит. Мне нужно, чтобы вы сравнили два способа удушения жертв. Елена Елисеева и Екатерина Пыжова. Да, это та, о которой умолчал ваш коллега… Но первое тело уже, наверное, затребовали родственники? Ах, вот как… Вы им не отдали? Доктор, я просто не знаю, как вас благодарить… Да, разумеется, как только будет результат, звоните мне.

Повесив трубку, Иван откинулся на спинку стула и несколько мгновений собирался с мыслями.

– Итак… Во-первых, сейчас мы оформим протокол, и вы его подпишете. Во-вторых… задерживать вас я не стану, но возьму с вас подписку о невыезде. Вы, Леонид Андреевич, своими действиями создавали препятствия следствию. Полагаю, вас за это будут судить, но… потом.

– Вы меня отпускаете? – пробормотал Орешников, глядя на собеседника во все глаза. – Постойте, так вы… вы поняли, что я не убивал?

– А я вообще понятливый, – ответил Опалин и сам себя возненавидел за эту ненужную, хвастливую, бесцеремонную фразу. – Не забудьте дать нам адрес и телефон вашего должника Белюстина – для протокола.

…Когда Леонид Андреевич, подписав все бумаги и получив пропуск на выход, скрылся за дверью, Петрович не удержался и негромко заметил:

– Как хочешь, Ваня, а я бы его все-таки закрыл. Хотя бы до окончания экспертизы, которую делает доктор Бергман…

– Экспертиза – это важно, – кивнул Опалин. – Но еще важнее ключ.

– Какой ключ?

– От квартиры Орешникова. Помнишь, он сказал, что у Пыжовой был свой ключ? А в сумочке ключа не оказалось.

– Она могла держать его не в сумочке, а в кармане.

– За кого ты меня принимаешь? Когда тело нашли на скамейке, не было в карманах никакого ключа.

Петрович откинулся на спинку стула.

– Думаешь, грузовик, который видел Орешников…

– Возможно. Но наверняка ничего сказать нельзя. Мы не можем утверждать, что это именно тот грузовик.

– Пыжова убита девятого, Елисеева – утром двенадцатого. Выходит, наш шофер стал чаще убивать? – спросил Петрович после паузы.

– Выходит, так, – просто ответил Опалин.