Ниточка к сердцу - Эрик Рассел (2022)

– Да, Ваша честь, – согласился господин Защитник. На его пухлом лице появилось выражение досады и разочарования, что порадовало сердце его оппонента. Затем, удовлетворенный тем, что его противник так воспрянул духом, адвокат сбросил его в самую глубь пучины, добавив с радостной улыбкой: – Но данный офицер сейчас находится при полном параде.

Лицо господина Обвинителя изменилось, как будто он быстро надел новую маску. У Хиггинсона затекла шея, пока он разглядывал присутствующих.

– Человек в форме оливкового цвета с красной окантовкой, – продолжал господин Защитник. – Это начальник отделения военной полиции.

– Вы мне этого не говорили, – возразил Хиггинсон, не скрывая своего расстройства.

– Вы сказали обвиняемому, что являетесь офицером полиции?

Лицо свидетеля покраснело, он раскрыл рот, затем закрыл его и с мольбой посмотрел на Обвинителя.

– Отвечайте на вопрос! – настойчиво потребовал судья.

– Нет, не говорил.

– Почему?

Промокнув лоб, Хиггинсон ответил хриплым голосом:

– Я не счел нужным. Это ведь и так было очевидно, правда?

– Сейчас я задаю вопросы, а вы на них отвечаете. Согласитесь, то, что перед вами начальник военной полиции, это очевидно?

– Протестую! – Господин Обвинитель замахал руками, привлекая к себе внимание. – Личную точку зрения нельзя расценивать как доказательство.

– Поддерживаю, – ответил средний судья и посмотрел на Защитника поверх очков. – Суд принимает во внимание тот факт, что свидетелю не было необходимости представляться, так как подсудимый способен получать любую информацию с помощью телепатии. Продолжайте ваш допрос.

Господин Защитник снова обратился к Хиггинсону и спросил:

– Что именно вы делали в ту минуту, когда вас парализовало?

– Целился из своего пистолета.

– И собирались выстрелить?

– Да.

– В обвиняемого?

– Да.

– Для вас это в порядке вещей – сначала стрелять, а потом задавать вопросы?

– Привычки свидетеля не имеют к делу никакого отношения, – вмешался средний судья. Он посмотрел на Хиггинсона: – Можете проигнорировать этот вопрос.

Офицер Хиггинсон довольно ухмыльнулся и исправно проигнорировал вопрос.

– С какого расстояния вы собирались стрелять? – продолжил расспрос представитель защиты.

– Ярдов с пятидесяти или шестидесяти.

– С такого большого? Вы отличный стрелок?

Хиггинсон осторожно кивнул без капли гордости на лице. Он уже понял, что несносный толстяк оказался тем еще занудой.

– В какое, примерно, время вы рассчитываете вернуться домой к ужину?

Неожиданная смена тактики застала свидетеля врасплох, он удивлено раскрыл рот и ответил:

– Примерно, к полуночи.

– Ваша жена будет рада узнать об этом. Ведь если бы не радио и телевидение, вы не смогли бы сообщить ей, не так ли?

– Я не могу крикнуть так громко, чтобы меня было слышно отсюда в Дэнсвилле, – с легким сарказмом заметил Хиггинсон.

– Разумеется, не можете. На подобном расстоянии невозможно расслышать человеческий голос без помощи технических средств. – Господин Защитник потер подбородок, ненадолго задумался, после чего поинтересовался: – А вы способны прокричать телепатически на расстояние в пятьдесят или шестьдесят ярдов?

Ответа не последовало.

– Или предел ваших телепатических способностей соответствует средним показателям, которые, по словам обвиняемого, составляют от двадцати пяти до тридцати ярдов?

Хиггинсон зажмурился и ничего не ответил.

– Вы не знаете?

– Нет.

– Какая жалость! – с грустью заметил господин Защитник, качая головой и возвращаясь на свое место.

Третьим свидетелем был чернявый смуглый субъект, который не отрывал мрачного взгляда от своих ботинок, пока его расспрашивал представитель обвинения.

– Назовите ваше имя.