Он уходя спросил - Борис Акунин (2022)

Лишь теперь до меня дошло, почему господин вице-директор оказывает моему проекту столь сильную поддержку. Рассчитывает создать структуру оперативных сыскных органов, которая заменит упраздненные охранные отделения, но только будет современнее и эффективнее, будет избавлена от прожженных махинаторов, поднаторевших в провокациях. И курировать эту структуру, фактически новую полицию, будет сам Константин Викторович. Этот умный и дальновидный манипулятор использует в своих целях не только меня, но и самого Джунковского!

– Я переслал генералу предварительный текст вашего доклада со своими комментариями, поэтому очень возможно, что Владимир Федорович вас ни о чем спрашивать и не станет, – продолжил Воронин. – Но вопросы наверняка будут у думских руководителей. И тут уж вы не подкачайте.

– Думских руководителей?

– Да. Сейчас мы доедем до штаба Жандармского корпуса, вы пересядете в автомобиль его превосходительства и вместе с ним отправитесь в Думу, в Таврический дворец. Будет встреча с главами основных фракций. Почти импровизированная. Вчера генерал ужинал с председателем Думы, рассказал ему о нашей затее, и господин Родзянко дал мудрый совет: прежде чем выставлять проект на обсуждение депутатов, сначала склонить на свою сторону ключевых парламентских деятелей. Решили не откладывать. Мне это не нравится, но наш с вами начальник все время толкует о том, что к народным избранникам следует относиться с уважением, и теперь он очень гордится своей инициативой. Ох, боюсь, всё дело погубит…

Вид у Константина Викторовича был кислый.

– Но что там делать мне? – воскликнул я, ужасно взволнованный. – Я человек маленький!

– Генерал объяснит сам. Это был его приказ – обеспечить ваше присутствие. Мне же велено блистательно отсутствовать. – Воронин едко улыбнулся. – И понятно почему. Господам думцам я слишком известен. От меня пахнет тайной полицией, как от Дьявола серой. Вы же – иное дело. Чистый криминалист, начальник Центрального технического бюро, да и вид у вас самый почтенный.

Мы были уже недалеко от Фурштатской, где находился кабинет шефа жандармов. Воронин заговорил быстрей.

– Чертова спешка! Слушайте и запоминайте. Вам надобно знать, чего ждать от участников совещания. Председатель Думы Родзянко – наш союзник, каверз от него не будет. Но положение Михаила Владимировича очень сложное, он вынужден лавировать между правыми и левыми, изображая беспристрастность. Поэтому и явной поддержки проекту он не окажет. За спиной Родзянки стоит самая большая фракция, октябристы, но это меньше четверти всех депутатов. Будут присутствовать лидеры трех других крупнейших фракций, и с каждым из них свои сложности. От умеренно-правых, это 88 мандатов, ожидается егермейстер Балашов. Богатейший помещик, владеет угодьями общей площадью больше великого герцогства Люксембург. Крепкий государственник и большой патриот, но в умственном смысле несколько… м-м-м… медленноват. Если что-то спросит, отвечайте просто и с предельной ясностью. Ни в коем случае не улыбайтесь. Петр Николаевич любит в людях серьезность. От правых будет камергер Хвостов, за ним 65 депутатов. Этот, конечно, обеими руками за усиление полиции, но трудность заключается в том, что ему выгодно потянуть с проектом.

– Почему?

– Алексей Николаевич рассчитывает стать следующим министром внутренних дел. Ему захочется провести реформу самому. Станет вас подлавливать, чтобы продемонстрировать неподготовленность проекта.

– Подловить меня невозможно, – с достоинством молвил я, но сердце екнуло.

– Последний участник, самый проблемный, глава конституционных демократов Милюков – 59 мандатов. Вы его, разумеется, знаете по имени, но в жизни Павел Николаевич совсем не такой Дон Кихот, каким его изображает пресса. Это очень хитрый, оборотистый господин, который умеет ловко наносить удары. И он-то будет главным врагом «молниеносных бригад», потому что в любом усилении полицейского аппарата левые видят заговор реакции.