Голос внутри меня - Брайан Фриман (2019)

Фрост переворачивал одну страницу за другой. Он видел лица и имена. Матерей и детей. Многие были незнакомы, но были также и те, кого он узнал. Дочери, ставшие жертвами.

«Камилль и Мелани».

«Гильда и Нина».

«Келли и Хейзел».

«Вен и Сю».

Этот альбом, покрывавшийся пылью на чердаке, уже давно мог бы все изменить. Каттер до сих пор сидел бы в тюрьме. И кто-то из жертв остался бы жив. Возможно, Кейти осталась бы жива. И Джесс.

Он перевернул следующую страницу и увидел под рисунком два имени:

«Соня и Мария».

Мария довольно распространенное имя, однако он сразу понял, что нашел Марию Лопес, просто взглянув на лицо матери. Женщина, с которой он виделся в холмах Сан-Бруно, была ее точной копией. Он нашел в телефоне данные автомобильной инспекции по различным женщинам с именем Мария Лопес, проживавшим в зоне Залива, и, уточнив дату рождения Марии Лопес из Сан-Бруно, понял, что она совпадает с датой на выцветшем рисунке.

Она была той, кого он искал.

Фрост представил дом Марии и тропы, ведущие к вершинам Суини-Ридж.

Он вспомнил телефонный звонок Руди Каттера и яростный вой ветра на заднем фоне.

Теперь ясно, где был Каттер. Фрост тут же связался с полицией и приказал начать поиски.

Глава 41

Близились сумерки.

Туман наступал на кряж, как огромная армия; похолодало. В домах, разбросанных по долине, зажглись огни. Руди, неподвижный и замерзший, ждал в своем логове на склоне, откуда он уже несколько часов следил за Марией Лопес.

Ему не было одиноко. С ним была Хоуп. Она всегда была с ним, как ангел. Каждый раз, пронзая жертву ножом, он убивал ее, но каждый раз она возвращалась к жизни, и ему приходилось повторять все снова и снова. Одну за другой, одну за другой, он стирал даже проблески той, кем она была. Все следы, что она оставила на земле.

И все равно она сидела рядом с ним.

Он проделал долгий и ужасный пусть с первого апреля девять лет назад. Он никогда не искал своей судьбы; судьба сама нашла его в тот день, словно повеселилась в День дураков. Тот день должен был стать последним днем в его жизни. Он наконец-то созрел для того, чтобы покончить с собой, и плотно захлопнул дверь своего пустого мира. Он уже предпринимал попытки, но все они провалились. Травился таблетками. Вешался. Душил себя выхлопными газами в «Кадиллаке» Фила. И каждый раз шел на попятный до того, как смерть забирала его к себе.

В тот раз он решил пойти до конца.

У него все было спланировало. Первое апреля. Он собирался сходить с Филом на последнюю игру «Джаенстс». Съесть бургер и выпить пива. А потом, когда наступит полночь, приехать на мост Золотые Ворота и последовать примеру «прыгунов». Достаточно сигануть с перил, и пути назад нет. Невозможно передумать, когда летишь вниз.

Но вместо этого жизнь и рок изменили весь его план до того, как он приехал на мост. Он часто размышлял над теми невероятными случайностями, что произошли в тот день и направили его по другому пути.

Если бы Фил не опоздал и вовремя подхватил его, чтобы ехать на игру, Руди уже лежал бы на дне залива.

Если бы он выбрал другую кофейню в Паромном терминале, он уже лежал бы на дне залива.

Если бы он выбрал другой день, не первое апреля, он уже лежал бы на дне залива.

Но вместо это он зашел именно в ту кофейню, чтобы дождаться Фила, и встретил Нину Флорес, праздновавшую двадцать первый день рождения.

Руди помнил, как сидел на табурете у стойки и его латте со льдом согревался и становился водянистым, потому что он потерял интерес к напитку и даже не удосужился сделать глоток. В тот момент его жизнь была начисто лишена цели. Соседний табурет был не занят, но Хоуп все равно была рядом, как всегда, бессмертная и неукротимая. Он чувствовал себя оцепенелым. Ему хотелось только умереть, если таким образом можно было прогнать ее прочь.

А Нина Флорес все трещала.