Долгая дорога домой (сборник) - Пол Андерсон

Чантхавар четко поклонился и вышел.

Глава 11

Ближе к закату дождь стих, но над городом по-прежнему нависали тучи и мгла. Лэнгли и Марин в одиночестве поужинали в квартире. Действие успокаивающего закончилось, капитану приходилось напрягать мозги, чтобы сохранить беспристрастность, – он все еще не мог думать о Марин как о реальном человеке. Лэнгли задавал ей вопросы, девушка отвечала. Услышанное подтвердило рассказ Вальти об Обществе: это были настоящие кочевники с самобытной культурой, патриархальной и полигамной, владеющие космическими кораблями, но избегающие войн. Правители неизвестны, история туманна. О центаврийской культуре и ее намерениях Марин отзывалась менее лестно, чем Браннох, но иного и не следовало ожидать.

– Две межзвездные империи, которые скоро столкнутся лбами, – подытожил Лэнгли. – Тор выглядит в моих глазах лучше Земли, однако… Может быть, я сужу предвзято.

– И неудивительно, – серьезно ответила Марин. – Общество Тора имеет архаичную основу, оно ближе твоему периоду, чем нынешняя Земля. И все-таки в случае их победы трудно себе представить какой-либо прогресс. Они тоже застыли, у них ничего не происходит добрых пятьсот лет.

– Прогресс какой ценой? – пожал плечами Лэнгли. – Я стал плохо думать об изменениях ради самих изменений. Застывшая цивилизация, возможно, единственный конечный вариант развития человечества – при условии сохранения подобия гуманности. Я не вижу большой разницы между нынешними двумя великими державами.

Несомненно, их разговор подслушивали, но Лэнгли давно махнул на это рукой.

– Найти бы мышиную нору, заползти в нее и забыть обо всех этих распрях, – с сожалением сказала Марин.

– Наверное, этого всегда желали девяносто девять процентов человечества. Лень и трусость навлекают еще большую беду – бедняг заставляет шевелиться хлыст правителя. Мира и свободы не будет, пока каждый отдельный человек из подавляющего большинства не согласится думать сам за себя и поступать сообразно. Боюсь только, что этот день никогда не наступит.

– Говорят, существуют тысячи потерянных колоний, – мягко возразила рабыня с мечтательным выражением в глазах. – Тысячи небольших групп, отправившихся на поиски своей утопии. Наверняка кто-то пошел другим путем.

– Возможно. Да только мы сейчас здесь, а не с ними. – Лэнгли поднялся. – Пошли спать. Спокойной ночи, Марин.

– Спокойной ночи, – ответила она с робкой улыбкой, словно не до конца была уверена в его отношении к ней.

В спальне Лэнгли надел пижаму, забрался в постель и закурил сигарету. Пора принимать решение. Чантхавар подарил ему несколько дней, дальше блефовать не получится, агент догадывался, что у Лэнгли есть ответ, как найти Сариса. Нет смысла подвергать себя опытам, калечащим мозг и личность.

Логика подсказывала, что правду лучше рассказать Чантхавару. С точки зрения личной безопасности, он все еще находился на Земле. Несмотря на гнезда, свитые Браннохом и Вальти, главная сила здесь принадлежала министру. Бегство же потребует вступать в контакты, скрываться.

С точки зрения гуманности Солсистема защищала свой статус-кво, не проявляла откровенной агрессивности, как центаврийцы, и попросту довольствовалась своим перевесом. Если дело вопреки всему дойдет до войны, Солнечная система располагала бо́льшими людскими ресурсами, чем Альфа Центавра. Бранноху понадобится почти девять лет, прежде чем депеша дойдет до родной планеты и оттуда пришлют флот. За девять лет эффект Сариса успеют превратить в унифицированное оружие. (Надо сказать, оружие мягкое, которое само по себе не наносит вреда людям.)

С точки зрения истории и Солсистема, и Альфа Центавра зашли в тупик. Коммерческое общество слишком непонятное, слишком непредсказуемое. Кроме того, центаврийцы находятся под влиянием Трыма, чья природа и конечные намерения для всех остаются загадкой. Солсистема по крайней мере проста и понятна.