Долгая дорога домой (сборник) - Пол Андерсон

Наступил вечер, Лэнгли оглушил себя новой дозой снотворного. Возможно, он так и умрет – от наркотиков или, что проще и менее хлопотно, покончит с собой. Он подумал, не спрыгнуть ли с балкона. Прекратить этот кошмар одним махом.

После полудня раздался звонок. Лэнгли бросился к телефону, споткнулся, упал на пол и, выругавшись, вскочил. У него бесконтрольно дрожали руки.

Лицо Чантхавара светилось непривычной теплотой.

– У меня есть для вас хорошие новости, капитан. Мы обнаружили девушку.

Некоторое время мозг отказывался принять известие. Колея отчаяния стала такой глубокой, что Лэнгли не мог из нее выбраться. Он стоял, разинув рот, и вслушивался в слова, словно их произносили издалека.

– Она сидела на мосту немного одуревшая, когда ее нашли. Это – реакция на наркоз, девушка уже приходит в себя. Я уверен, что ее мозг не исследовали глубоким методом, разве что дали мягкий наркотик. Насколько я могу судить, ваша рабыня совершенно не пострадала. Все время была без сознания, ничего не помнит. Я сейчас пришлю ее обратно.

Чантхавар растянул рот в улыбке.

Смысл постепенно просочился сквозь заслоны помешательства. Лэнгли упал на колени, желая плакать или молиться, но ни слезы, ни молитвы не желали приходить. Тогда он захохотал.

Ко времени появления Марин истерика улеглась. Следуя самому естественному в мире порыву, Эдвард обнял ее. Девушка прижалась к нему.

Наконец, держась за руки, они присели на диван. Марин рассказала все, что видела.

– Меня схватили, втащили на корабль, кто-то использовал электрошокер. И все. Помню еще, как сидела на скамье. Меня, очевидно, привели туда как сомнамбулу и бросили. Голова сильно кружилась. Потом появился полицейский, он доставил меня в офис министра Чантхавара. Министр расспросил меня, провел медосмотр, сказал, что не нашел повреждений. И отправил к тебе.

– Не понимаю, – признался Лэнгли. – Совершенно ничего не понимаю.

– Министр Чантхавар сказал, что меня схватили, надеясь, что я представляю какую-то ценность… потому что им не удалось схватить тебя. Я не приходила в сознание, поэтому не могла никого опознать, меня допросили под наркозом, а потом отпустили, поняв, что от меня нет толку. – Девушка вздохнула и неуверенно улыбнулась. – Я рада, что я снова свободна.

Лэнгли понял, что она радуется за них обоих.

Он допил приготовленный коктейль и долго ничего не говорил. В голове наступила необыкновенная ясность, хотя атмосфера кошмара никуда не делась.

Вот что означала эта игра – безжалостную схватку за власть между Солсистемой и Альфой Центавра, в которой к людям относятся как к разменным пешкам и допускаются самые коварные ходы. Заскорузлая цивилизация-автомат, которой место давно в могиле, под чьей защитной броней все разъела коррупция, против драчливого смертоносного варварства, застойного и бесплодного несмотря на провозглашаемую мужскую доблесть. Кучка амбициозных деятелей на одной чаше весов и миллиарды безобидных людей, удел которых превратиться в радиоактивную пыль, – на другой. Как только одна из сторон почувствует, что у нее появилось преимущество, она ударит другой стороне в спину, и схватка между ними опустошит планеты.

Лэнгли пока еще слишком мало знал об Обществе. Они не очень походили на чистосердечных альтруистов. Однако Общество сохраняло нейтралитет и не гонялось за имперскими химерами. Уж они-то знали галактику лучше других и располагали молодыми планетами, где можно снова почувствовать себя человеком.

Лэнгли решился. Придется иметь дело с целой палитрой различных оттенков смерти, однако есть вещи пострашнее гибели.

Капитан взглянул на чистый девичий профиль. Его подмывало спросить, что думает и что бы выбрала Марин. Он ее совсем не знал. Уши за стенами не позволяли это сделать. Придется решать одному за двоих.

Зеленые глаза Марин спокойно встретили его взгляд.