Тёмная порода - Ксения Крейцер (2021)

Ожидание опасностей, которые неотвратимо нёс в себе завтрашний день, нервировало. Вчерашний денёк, конечно, тоже был ещё тот, но вчера всё происходило так внезапно, что времени думать об этом не оставалось. Сейчас же мысли давили. С одной стороны, нельзя было отрицать, что всё это Сергосу скорее нравилось. Кровь кипела, приключения влекли, опасность будоражила. Только так и должен чувствовать себя мужчина. Но с другой – все было очень серьёзно. Винс погиб, они тоже были на волосок от смерти и вполне могут оказаться там снова.

Сергос бросил взгляд на Альбу, мирно сопящую под плащами, и когтистая лапа впилась в его сердце. Больше всего ему бы сейчас хотелось, чтобы Альба оказалась далеко отсюда, в безопасном месте, где-нибудь в гарденском замке под охраной крепостных стен и заклятий. Они с Марисом бы вдвоём разобрались с Черной, с браслетами, выяснили бы судьбу Вессера. И Сергос бы больше не испытывал этого ужасного страха, что не сможет её защитить, как было в Тихом лесу.

Но это было решительно невозможно. Сергос знал: заикнись он о таком, она оскорбится и никогда больше с ним не заговорит. И, наверно, будет права. Перед глазами Сергоса возникла Альба, творящая заклятие, что разрушило щит Чёрной. Этот взгляд, эта Сила, потоком несущаяся через неё. Воительница, не воробушек. Такую не оденешь в шелка и не запрёшь в замке.

«Хотя», – Сергос снова посмотрел на неё, – «шелка ей тоже очень пойдут, и от воробушка в ней, определённо, что-то есть», – он улыбнулся сам себе.

За своими размышлениями Сергос и не заметил, как ночь кончилась. Он должен был разбудить друзей, но не пришлось. Марис подпрыгнул, едва в холмах запели утренние птицы, предчувствующие восход солнца задолго до первого светлого луча на небосводе. Альбу же разбудил громкий зевок проснувшегося Мариса.

– Ты заболеть не боишься? – спросила она у Сергоса, когда обнаружила на себе второй плащ.

– Нет, – просто ответил он, – я сидел у огня.

– Спасибо, – она протянула ему плащ, глядя прямо в глаза.

Сергосу этот взгляд понравился. Как, впрочем, нравился каждый из её взглядов.

Выдвинулись на рассвете. Едва место ночёвки осталось позади, все трое, будто по команде, сделались серьёзны и сосредоточенны. Даже Марис не острил, а только внимательно глядел по сторонам и прислушивался. Сергос держался поближе к Альбе, решив для себя, что даже если она догадается, что он её оберегает, то и пусть.

До гор добрались достаточно быстро, и теперь Черногорье предстало перед ними во всей своей суровой красе. Лес здесь был гуще, чем на холмах, и хвойные породы практически полностью вытесняли своих менее выносливых лиственных собратьев, а те, что упорно продолжали расти в хвойном царстве, уже начинали желтеть и терять листья. Горняцкую дорогу нашли сразу. Она, действительно, была здесь одна и выглядела очень прилично для пути, которым не пользовались последние лет тридцать. Дорога петляла по какой-то строго выверенной схеме, отчего подъём почти не ощущался. Горняки строили для себя и на совесть.

Постепенно начали попадаться заброшенные выработки и жилища. Упадок Лиха прямо-таки бросался в глаза.

– Почему они побросали здесь всё? – спросила Альба, – Штольни истощились?

– Да нет, руды здесь ещё на века хватит. Невыгодно стало, – пояснил Сергос. – Пока князья грызлись за власть, Лих заполонили бандиты. Перевозить товар стало небезопасно: дорогами завладели грабители. Цены на услуги охранников взлетели до небес. Особо предприимчивые бандиты требовали дань с горняков за возможность работать, а князя, который защитил бы людей, не было. Народ и разбежался. Тот же Штольм, скажем, не так богат на руду, но работы всё равно всем хватает, а князь какой-никакой порядок держит. В Черногорье остались только самые отчаянные да те, кто сторговался с разбойниками.