Любовь цыганки - Сьюзен Кинг (2019)

С этими словами девушка нагнулась над корзиной и извлекла оттуда бледный шелковый шарфик, который обмотала вокруг левой руки.

– Я знаю их язык, поэтому смогу погадать по руке быстрее, чем Нона, и они уберутся отсюда.

– Артур Масгрейв узнает вас, – тихо произнес Уильям.

– Да, – согласилась Тамсина, – может, и узнает. Однако мне здесь ничто не угрожает. К тому времени, как он расскажет о нашей встрече отцу, меня здесь не будет.

– Да, в Рукхоуп поедете…

Девушка пожала плечами и ничего не ответила.

Уильям смотрел поверх ее головы на мужчин, беседующих с Джоном Фо в мерцающем свете костра.

– Очень хорошо, – решительно заявил мужчина. – Мы выйдем вместе.

– Мы? Они не должны вас видеть!

– В этой одежде я похож на цыгана, если буду держаться поодаль, конечно.

Уильям оглядел свое одеяние, состоящее из коричневой шерстяной блузы, шелкового яркого шарфа, повязанного вокруг шеи, широкополой соломенной шляпы и полосатого плаща, закрывавшего его левую руку так, что не видно было, что она на перевязи. Нона настояла, чтобы он стащил с себя сапоги незер-стоксы[37]. Теперь Уильям остался без обуви, а бриджи доходили ему до колен.

– Они не заметят меня среди других, – твердо заявил Скотт.

– У вас темные волосы, как у рома, и вы намного выше, чем другие. А еще у вас бледная кожа. Бабушка предложила натереть вам кожу соком грецкого ореха на жиру, чтобы она казалась смуглее, но уже нет времени.

– Я, возможно, и позволил бы вам меня натереть, – растягивая слова, произнес Уильям, – вот только у вашей бабушки – рука как у кузнеца… Я выхожу.

Девушка потянулась нахлобучить шляпу ему на глаза.

– По крайней мере, это затенит ваши голубые глаза.

– У вас зеленые глаза, но при этом вас считают цыганкой, – заметил шотландец.

Нона что-то порывисто произнесла приказным тоном. Тамсина ответила ей, словно извиняясь.

Уильям вопросительно приподнял брови.

– Она не хочет, чтобы я с вами разговаривал?

– Бабушка говорит, что я не должна стоять так близко, когда говорю, или прикасаться к вам. Так нельзя, если вы за мной не ухаживаете…

Нона снова заговорила, помахивая у себя перед носом крючковатым пальцем.

Уильям перевел взгляд на Тамсину.

– Я не должна с вами разговаривать, только переводить. В противном случае вы должны пойти к моему деду и попросить позволения за мной ухаживать. Она говорит…

У Тамсины перехватило дыхание. Девушка отвернулась. Нона продолжала что-то вещать.

– Сдается мне, те мерзавцы представляют для меня меньшую угрозу, чем ваша бабуля, – заметил Скотт. – Что она теперь говорит?

Тамсина смотрела в щель в завесе на выходе из кибитки.

– Она говорит, что ни один ром не захочет меня в жены, если я буду вести себя столь легкомысленно. То же относится и к шотландцам. Я не только, как считают, приношу несчастья, я еще плохо себя веду.

Нона снова заговорила. Уильям вопросительно взглянул на Тамсину.

– Ваша бабушка произнесла мое имя, девушка. Что она сказала? Я должен знать.

– Она говорит, что даже вы, Уильям Скотт, не возьмете меня замуж, пусть даже вам нужна жена. Бабушка прочла это на вашей руке, – девушка вызывающе приподняла свой подбородок. – Это вы хотели услышать?

– Прошу прощения, – произнес Уильям. – Из-за меня у вас одни неприятности. Передайте бабушке, что вина полностью лежит на мне.

– Это мне надо извиняться. Мои старики придерживаются традиций ромалов. В отношении женщин наши обычаи весьма строги. Лично я особо не переживаю, поэтому бабушка иногда сурова со мной. Впрочем, вы ей пришлись по душе. В противном случае она бы не позволила нам вот так стоять и беседовать. Мне вообще не следует с вами разговаривать, разве только тогда, когда она захочет что-то вам передать.

– Вижу, вы девушка непокорная, – произнес Уильям.