Над розой соловей зашелся от рулад:

«Раскрой же свой бутон! Рассмейся вместе с нами!

Красно в саду от роз! Прекрасны все подряд!»

985

Над розами звенит весна-ворожея.

Пиры во всех садах, близ каждого жилья.

На волю все, в поля, в пыланье Гулистана!..

Безлюдье. Скорбь о ней. И кладбище. И я.

«До мерки „семьдесят“ наполнился мой кубок…»

986

Служило верою и правдой сердце мне.

Усталое взбодрить бы надо сердце мне.

И подал друг вчера живительную чашу.

«Не пью». Но он сказал: «Порадуй сердце мне!»

987

В усладу никогда хмельного не вкушу,

Пока и скорбного, и злого не вкушу

В солонку друга хлеб я не макну, коль прежде

Из печени своей жаркого не вкушу.

988

С восходом солнца день в наш спящий дом заходит

И снизу доверху его с огнем обходит.

С восходом солнца день ворует жизнь у нас:

По всем ухваткам вор, коль с фонарем приходит.

989

Рукою — пиалу, другою — на Коран.

То благостен и трезв, то нечестив и пьян…

Сияет бирюзой роскошный балаган

Полубезбожников и полумусульман.

990

Трудам ученого цена невелика.

Увы! Доишь козла и хочешь молока?

Халат невежества взирает свысока,

За весь твой ум не даст и дольки чеснока.

991

Старинной дружбы храм раздором осквернен.

Я другу доверял. Сегодня предал он.

Осталось только встать, покинуть это место,

Потом, уж издали, отвесить всем поклон.

992

Я сам — порочное, должно быть, существо:

Не в силах видеть я порочных — никого.

Настолько мерзкою мне кажется эпоха,

Что хочется сбежать из века своего.

993

Понятно, ты чужой среди ослиных стад,

Про знание твое прознают — не простят.

Хотя б однажды в год водою напоили!..

Зато сто раз на дню слезами опоят.

994

Я с нынешнего дня с наукой не знаком!

Седобородые, туда, где пьют, пойдем!

До мерки «семьдесят» наполнился мой кубок;

Боюсь откладывать пирушку на потом.

995

От глубины Земли до высшей из планет

Загадкам Бытия сумел найти ответ,

Сплетенья всех причин извлек на белый свет,

Расплел я все узлы, но узел Смерти — нет.

996

Покрова с вечных тайн ни ты не снял, ни я:

Неясным письменам ни ты не внял, ни я.

Гадаем мы с тобой о скрытом за покровом…

Но упади покров — ни ты б не встал, ни я.

997

В науке странствуя, порой менял я взгляд,

В утрате цельного пути я виноват.

Такой диковинке любой зевака рад:

У однорукого в сто рукавов халат.

998

Вращения небес не разгадал я, нет.

Ни крохи из того, о чем мечтал я, нет.

И вот свои труды проглядываю с болью:

Постигшим этот мир за век не стал я, нет.

999

Наукой с Мудростью я очарован был,

В их тайны проникал, их образы лепил…

Но Мудрость — муторна, Наука — недотрога.

Как только их познал, обеих невзлюбил.

1000

Кто жемчуга идей сверлили так и сяк

И про любой пустяк шумели: «Божий знак!» —

Начала нити тайн они не отыскали.

Потешили зевак. А там и дух иссяк.

1001

Глазели в небеса, болтали так и сяк;

Жемчужины наук сверлил любой простак —