Подсолнух - Ирина Воробей

Муравьева достала из глубокого кармана пальто смартфон.

— Лучше ты мне, — ответила Татьяна.

Они снова встретились глазами. Муравьева на секунду задумалась, но не стала задавать вопросов и продиктовала номер.

— Когда ты свободна? — спросила Татьяна.

— В понедельник выходной, — начиная шагать к турникету, ответила балерина, оборачиваясь с широкой улыбкой на лице. — Давай, вечером где-нибудь в центре. Буду ждать звонка!

Татьяна снова закивала, провожая ее взглядом. Муравьева прошла всего в метре от Русика, отчего тот весь встрепенулся, но не смог двинуть даже пальцем. Татьяна заметила, как он с наслаждением вдыхает запах ее духов с закрытыми глазами, и улыбнулась. Муравьева быстро пропала за углом коридора. Татьяна оттащила друга от поста охраны и вывела на холодную улицу.

— Ну, вот, теперь у тебя есть телефон, — самодовольно проговорила девушка и показала ему экран смартфона.

— Погоди-погоди, — залепетал Русик, часто моргая. — Ты хочешь сказать, что на этом все?

Он посмотрел на нее сердито. Татьяна опешила.

— У тебя есть ее номер! — развела она руками.

— Как будто она мне ответит! Ты должна с ней встретиться, — настойчиво, почти командным тоном, проворчал Русик. — И меня заодно познакомить. А так дела не делаются.

Он скрестил руки и отвернулся вбок, спрятав под нахмуренными бровями взгляд. Вид у него был надутый и негодующий. Татьяна закатила глаза и тоже скрестила руки, встав в позу. Постояв так с минуту, парень резко переменился в лице и взмолил, схватив девушку за острые локти.

— Тань, ну, помоги! Это должна быть любовь всей моей жизни! Это судьба! Судьба сначала подарила мне тебя, чтобы ты помогла мне заполучить ее!

Парень посмотрел наверх, как древнеегипетский жрец при обращении к богам, ожидая то ли небесной кары, то ли небесного благоденствия. Татьяне было забавно за ним наблюдать. До этого Русик всегда казался ей таким ленивым, мало в чем заинтересованным, практичным и рациональным, а тут над ним внезапно разверзлись небеса и спустили сверху любовь всей жизни. Но он смотрел так наивно, так искренне кривил лицо в отчаянии и так истинно надеялся на нее, что отказать стало невозможно.

— Ладно, — тяжко вздохнув, сдалась девушка и отвела глаза в сторону.

В глубине души ей и самой хотелось встретиться с Муравьевой, чтобы узнать, как у Вадима дела, хотя она сильно боялась услышать в ответ веселое «отлично».

Русик возликовал и в порыве благодарности крепко сжал девушку в объятиях. Татьяна посмеялась.

— Ладно, мне пора, — сказала она, махая рукой на здание Большого театра. — Мне еще Адлию из больницы забирать.

Русик радостно с ней распрощался и забежал внутрь, а Татьяна поехала в клинику, в которой соседка лечилась целую неделю. Она каждый день звонила перед сном и молила забрать ее оттуда, но врач строго-настрого приказал выдержать хотя бы неделю. Как только срок прошел, Адлия сразу начала собираться и уже не просила, а требовала. Девушка, в итоге, сдалась.

Лечение явно пошло женщине на пользу. Она немножко прибавила в весе, зарумянилась и уже не просто ходила, а почти скакала, как степная рысь. Вернувшись домой, они принялись смотреть сериал про султана и его наложниц, закусывая пирожными из пекарни напротив.

* * *