Протекционизм и коммунизм - Фредерик Бастиа (2011)

По меньшей мере, остаются ли союз, согласие, гармония плодами братства, если так его понимать? Да, братство действительно представляет собой божественную цепь, которая в конце концов соединит в союз индивидов, семьи, народа и расы. Но для этого братство должно оставаться самим собой, то есть быть совершенно свободным, спонтанным, добровольным, во всех отношениях похвальным, оно должно быть преисполнено глубоко религиозных чувств. Чудо творит оно само, а не его маска, и узаконенный грабеж тщетно будет присваивать себе его имя, его вид, его формулы и знаки; он все равно всегда будет оставаться принципом раздора, сумятицы, несправедливых претензий, страха, нищеты, застоя, ненависти.

Нам выдвигают одно серьезное возражение. Нам говорят: Да, в самом деле, свобода и равенство всех перед законом – это справедливость. Но справедливость, в точном смысле слова, нейтральна в отношениях между богатым и бедным, сильным и слабым, человеком ученым и человеком невежественным, собственником и пролетарием, соотечественником и иностранцем. А поскольку интересы естественным образом антагонистичны, то предоставлять людям свободу и вмешиваться в их отношения лишь посредством законов, понимаемых как справедливые в вышеназванном смысле, это значит приносить в жертву бедного, слабого, неученого, пролетария – в общем, силача самого по себе, но лишенного в своей борьбе всякого оружия.

«Что может получиться, – спрашивает г-н Консидеран, – из этой промышленной свободы, на которую возлагалось так много надежд, из этого знаменитого принципа свободной конкуренции, который, как верили, имеет характер демократической организации? Из этого может получиться лишь всеобщее закабаление, коллективная феодализация масс, лишенных капиталов, промышленных средств, орудий труда, профессионального и прочего образования, – закабаление тем промышленным классом, у которого есть все эти средства и орудия. Нам говорят: «Арена битвы открыта для всех, все приглашаются к бою, и условия одинаковы для всех бойцов». Отлично! Но при этом забывают одну вещь: на поле боя одни подготовлены, опытны, вооружены до зубов, имеют превосходное снабжение, материалы, амуницию, оружие и занимают господствующие позиции, а у других ничего этого нет, они голы и голодны, невежественны и несведущи и вынуждены, чтобы перебиваться со дня на день самим и кормить своих жен и детей, умолять своих противников дать им хоть какую-то работу и хоть какой-нибудь заработок»10.

Ну, вот и дошли! Сравнивают труд с войной! Оружие, именуемое капиталом, которое снабжает и обеспечивает людей всем на свете и применяется именно как оружие только в борьбе с мятежной и непокорной природой, уподобляется с помощью жалкого софизма в кровавое оружие, которым люди уничтожают друг друга. По правде сказать, заимствовать слова из военного словаря – это слишком легкий способ оклеветать порядок, установившийся в промышленности.

Глубокое и неустранимое расхождение на этот счет между социалистами и экономистами заключается в следующем: социалисты исходят из догмы о коренном антагонизме между всяческими интересами; экономисты исходят из естественной гармонии, вернее из необходимой и прогрессивной гармонизации интересов. В этом вся суть расхождения.

Полагая, будто интересы естественным образом антагонистичны, социалисты, в силу самой логики этой их посылки, ищут какой-то искусственной организации интересов и даже готовы – если бы только они могли это сделать – вытравить из человеческих сердец всякое чувство, вызывающее тот или иной интерес. Они уже пытались сотворить нечто подобное в Люксембурге. Но если они достаточно безумны, они недостаточно сильны, и, само собой разумеется, выступив в своих книгах с декларациями и декламациями против индивидуализма, они занялись обыкновенной продажей этих книг, так что ведут себя в обыденной жизни как самые обыкновенные торгаши.