Пламенная роза Тюдоров - Бренди Пурди

Мастер Блаунт грустно посмотрел на меня, очевидно, у него не нашлось ответов на мои вопросы, а обманывать ему не позволила совесть. Он видел, так же как и я, что Комптон-Верни – мрачное и холодное место, которое никогда не знало лучших времен.

Едва ли можно было представить хозяина, который подходил бы этому имению лучше, чем его нынешний владелец, сэр Ричард Верни. Он и Комптон-Верни походили друг на друга как две капли воды. Будь здешний хозяин персонажем одной из сказок милого Томми, он наверняка был бы колдуном, который может по собственной злой воле или же из-за наложенного на него проклятия превращаться в ворона. Когда я смотрела на его профиль, его нос казался мне длинным и острым, как нож. Он всегда носил только черные одежды – позволял себе разве что белоснежные рубахи, на которых я за все время, что общалась с ним, никогда не видела даже самого крошечного пятнышка. Его блестящие волосы, гладко зачесанные назад, напоминали черное как смоль вороново крыло, а глаза – маленькие черные бусинки, и он никогда не улыбался, во всяком случае, я ни разу не видела его улыбки.

Его лицо напоминало маску, выточенную из мрамора, – жесткую, холодную и неподвижную, ему чужды были всякие проявления эмоций. Он был высоким и худощавым, кожа у него была землистой, как у мертвеца. Руки его были непропорционально велики – «руки убийцы», услужливо подсказал тоненький, напуганный голосок в моей голове. И манера говорить у него была под стать внешности – снисходительный и покровительственный тон, каждое произнесенное слово выдавало нескрываемое чувство превосходства, которое пропитало этого человека наподобие какого-нибудь смертоносного яда. Я интуитивно понимала, что этот человек не задумываясь причинит мне боль, если ему от этого будет хоть какая-то выгода.

Когда он подошел ко мне, чтобы помочь спешиться, я испуганно отпрянула: мне не хотелось, чтобы его руки касались меня! Едва ли я удержалась бы в седле – наверняка рухнула бы наземь, если бы меня не поддержал Томми своими нежными, но сильными руками. Тут уж у меня не осталось выбора – я не хотела показаться неучтивой и не стала просить, чтобы сэр Ричард Верни отступился и мне помог бы кто-то из свиты супруга, иначе он счел бы меня безумной истеричкой, которая по любому поводу заливается слезами, разражается криками и замахивается хлыстом на неугодных. А потому я неохотно, с опаской позволила ему обхватить ладонями свою талию и снять меня с седла, после чего мы отправились осматривать имение.

Я не стала ужинать вместе со всеми в большом зале тем вечером. Принесла свои извинения, сославшись на усталость после долгого переезда и головную боль, и осталась в своих покоях.

Домоправительница принесла мне в опочивальню поднос с кружкой эля, ломтем хлеба и большой чашей ароматной похлебки с ломтями говядины и овощами. На десерт мне подали чудесный вишневый пирог в форме сердца, украшенного густым белоснежным кремом. По словам этой милой женщины, пирог специально изготовили к моему приезду, потому что «леди обычно очень нравится такое угощение».

Несмотря на не отпускавший меня страх, мне понравился столь радушный прием, и, когда экономка вернулась забрать поднос, я выразила ей признательность и попросила поблагодарить от моего имени кухарку. Мои слова были искренни, и я надеялась, что они станут первым шагом к новой дружбе. Я осталась совсем одна, и мне не помешала бы хорошая компания, если уж мне придется жить в этих холодных и мрачных стенах, как будто смыкавшихся над моей головой. Я буквально видела, что они готовы поглотить меня, словно хитроумная ловушка. Ложась спать, я подивилась тому, что на меня не обрушился привязанный веревкой к потолку меч.