Шах-наме - Фирдоуси Хаким Абулькасим (1972)

Что служишь ты ему, как верный раб».

Он говорил, а в голосе — рыданье,

В душе — коварство, на устах — страданье.

Тут Сиявуш в него вперил глаза,—

Из них катились за слезой слеза.

У Сиявуша пожелтели щеки,

Издал он вздох, тяжелый и глубокий,

Сказал: «Не вижу, в глубь вещей смотря,

Чтоб заслужил я ненависть царя.

Пусть я познаю муку и обиду —

Из подчинения царю не выйду.

Без войска я пойду с тобой к нему,

Причину гнева царского пойму».

А Гарсиваз: «Не вижу в этом смысла,

Чтоб ты пошел, когда беда нависла.

Заступник твой, спасу я жизнь твою,

Огонь, быть может, я водой залью.

Афрасиабу изложи в посланье

Все доводы, все речи в оправданье.

Когда увижу: царь не хочет зла,

Настал хороший день, заря взошла,

Немедленно гонца к тебе отправлю,

От мрака и тоски тебя избавлю.

А если царь коварен, гневен, зол,

То и тогда примчится мой посол.

Ты действуй быстро, чтоб достигнуть цели,

Ты долго не раздумывай; отселе

В ста двадцати фарсангах есть Китай.

А в триста сорока — иранский край.

Там у тебя и войско и держава,

Там у тебя отец, закон и право.

Во все концы отправь своих послов,

Не медли, будь к сражению готов».

И Сиявуш совету внял дурному,

Душой беспечной погруженный в дрему.

Письмо Сиявуша Афрасиабу

Затем позвал он мудрого писца,

Слова рассыпал, помянув творца,

Предвечного создателя восславил

За то, что от грехов его избавил.

Он разум начал мудро восхвалять,

Призвал на туран-шаха благодать.

«О царь счастливый, царь победоносный,

Живи, пока цветут, ликуя, вёсны!

Я рад: мне встреча суждена с тобой,

Моя душа озарена тобой».

Он приложил к письму печать, и сразу

Вручил свое посланье Гарсивазу.

Потребовал вельможа трех коней,

Скакал, не различая дней, ночей.

За трое суток путь покрыл он длинный —

Подъемы, спуски, горы и равнины.

Он прибыл во дворец, к царю спеша,—

Ложь на устах, грехов полна душа.

«Ты мчался быстро, — молвил царь Турана,—

Ты почему приехал так нежданно?»

Ответил тот: «Когда, судьбе грозя,

Стремится время — медлить нам нельзя.

Навстречу мне твой Сиявуш не вышел,

Меня как бы не видел и не слышал,

Он твоего письма не стал читать,

Меня принудил на колени стать.

Закрыв пред нами двери, постоянно

Он получает письма из Ирана.

Промедлишь ты — он двинется в поход

И все, чем ты владеешь, отберет.

О вероломном я тебе поведал,

Смотри же, чтобы он тебя не предал».

Афрасиаб выходит на войну с Сиявушем

Когда его слова услышал царь,

Он снова запылал враждой, как встарь.

Он приказал, чтоб грянул голос трубный,

Чтоб зазвенели колокольцы, бубны.

В тот самый миг, когда, содеяв зло,

Вскочил хулитель Гарсиваз в седло,

Вошел царевич в свой шатер высокий,

Дрожало тело, желты были щеки.

Спросила Фарангис: «Мой гордый лев,

О чем скорбишь ты, ликом потемнев?»

«Красавица! — сказал он. — Черным цветом