Шах-наме - Фирдоуси Хаким Абулькасим (1972)

Дракона встречу, льва иль Ахримана,

Он не уйдет от моего аркаца».

Оружье взял, на Рахша сел Рустам,

Погнал коня к заветным табунам,

Где степь травой весенней зеленела,

Где пастухам онагр являлся смелый.

Три дня Рустам вкруг табунов скакал,

Три дня того онагра он искал,

Лишь на четвертый день он показался,

В степи, как ветер северный, промчался.

То был могучий, ярый, как огонь

Сверкающий, золотогривый конь.

Погнал Рустам, почти настиг он зверя

И молвил, расстоянье соразмеря:

«Мне тварь такую жалко убивать.

Его петлей аркана надо взять.

Кто б ни был он — метну аркан без страха

И пригоню живым пред очи шаха».

Рустам аркан блестящий развернул

И сильною рукой его метнул.

Одагр аркан летящий увидал —

И вмиг пропал, как будто не бывал.

Рустама это диво поразило.

Он понял: хитрость надобна, не сила,

Что это — оборотень Акван-див,

Что он и от копья уходит жив,

Что против дива надо исхитриться,

Мечом заветным Сама с ним сразиться.

«Слыхал я прежде, — размышлял Рустам,—

Что он онагром рыщет по степям».

В тот миг онагр опять вдали явился,

Рустам, как вихрь, в погоню устремился.

Склонившись на седельную луку,

Пустил стрелу в онагра на скаку.

Но только лук свой бронзовый он вскинул,

Онагр мгновенно, как виденье, сгинул.

Три дня, три ночи по его следам

Скакал в степи без отдыха Рустам.

Так изнемог могучий, что порою

Дремал в седле, поникши головою.

От жажды пересох его язык;

В степи он чистый отыскал родник

И спешился, и жажду утолил он.

Водою свежей Рахша напоил он,

От сбруи бранной облегчил его,

Не сняв с себя оружья своего.

Коня тугую распустил подпругу,

Потник намокший расстелил по лугу.

Седло под изголовье подмостил,

Лег отдыхать, коня пастись пустил.

И, утомлен трудом перенесенным,

Почил, окован обаяньем сонным.

Увидев, — спит могучий Тахамтан,—

Как ветер подлетел к нему Акван.

Подрыл вокруг лужок и к небу прямо

На глыбе земляной понес Рустама.

Рустам проснулся, поглядел кругом;

Душа тревогой омрачилась в нем.

Он в высоте летит, за тучей белой.

Сказал Акван: «Эй, муж слоновотелый!

Желание мне последнее скажи:

Куда тебя мне сбросить, укажи.

Куда б ни сбросил — на гору иль в воду

Весть не подашь ты своему народу!»

Рустам его слова уразумел

И понял: див им злобный овладел.

И сам себе сказал Рустам могучий:

«Меня занес он высоко за тучи…

Коль сбросить на горы меня решит,

Он кости мне и тело сокрушит.

Пусть лучше в море им я брошен буду,

Авось не дамся я морскому чуду.

Но если молвлю: «В море брось меня»,—

То не видать мне больше света дня.

На кручи гор меня он сбросит живо:

Наоборот все делать — свойство дива».

Сказал Рустам: «Отшельник в Чине жил;

Он тайну мне великую открыл:

Суруш не пустит в рай небесный души

Погибших в море — далеко от суши.

Удел утопленников: пребывать

В печали вечной, рая не видать.