Шах-наме - Фирдоуси Хаким Абулькасим (1972)

Побойся неба! Укроти свой гнев!

Пришел я не для битвы, не для мести —

О правде я молю, во имя чести!

А ты, мой шах, со мной несправедлив.

С дороги сбил тебя коварный див.

Клянусь Авестой вечной и Азаром,

Зардуштом мудрым, светлым Нушазаром,

Луной и солнцем на небе святом,

Что ты идешь неправедным путем!

Мне ж хоть из кожи вылезть, слов моих

Не слушаешь ты и не помнишь их!..

Будь нашим добрым гостем! Пред тобою

Я дверь своих сокровищниц открою,

Сокровища навьючу на коней,

В Иран их повезет мой казначей.

Я пред тобою уподоблюсь праху.

Велишь — пойду с тобою к падишаху.

Коль шах казнит меня — пусть будет так!

Сковать велит меня — пусть будет так!

Но нам, живущим у судьбы во власти,

Да не сопутствует звезда несчастий.

Молюсь я, чтоб судьба своей рукой

Тебя навек насытила войной!

И что же так тебя ожесточило?

Всю силу сердца к битве устремило?

Но коль теперь забудешь ты о зле —

Клянусь, всех выше будешь на земле!»

И отвечал Исфандиар угрюмо:

«Что обману Гуштаспа я — не думай!

Мне ни сокровища твоей казны,

Ни дом, ни угощенья — не нужны!

А хочешь уцелеть — надень оковы!

Нет нужды спор тянуть нам бестолковый».

И снова начал говорить Рустам:

«Зачем нам злоба, шах! Что спорить нам?

Лишь чести ты моей не угрожай!

Достоинство мое не унижай!

Открою пред тобою, несравненный,

Врата сокровищниц полувселенной!

Все, что собрали Сам, и Нариман,

И Заль, и даже древний Кариман,—

Все отдадим тебе! Мужей Систана,

Забулистана и Кабулистана

Я приведу! Отдам под власть твою

Мужей, которым равных нет в бою.

И сотни юных слуг в красе и силе,

Чтоб день и ночь они тебе служили,

И тысячу служанок молодых

Отдам тебе, — Хуллах отчизна их.

Сам, как слуга, потом с тобою вместе

Пойду я к шаху, жаждущему мести.

Но лишь не требуй от меня цепей —

Обиды горькой седине моей!

Не подобает зло тебе, великий,

Мой шах, благочестивый мой владыка!»

«Не трать в пустых словах душевный жар!

С усмешкой отвечал Исфандиар.—

Советуешь мне с божьего пути

Свернуть, от воли шаха отойти?

Той нет безбожней и презренней твари,

Что своего обманет государя!

Теперь надень оковы — иль пади!

Речей бесстыдных больше не веди!»

Рустам пускает стрелу в глаза Исфандиару

Увидел Тахамтан: он молит тщетно,

Душа Исфандиара безответна.

И взял свой лук и страшную стрелу,

Взращенную к возмездию и злу.

Взложил стрелу на тетиву тугую

И поднял к небу голову седую,

К предвечному зеницы обратил

И так сказал: «Воззри, о боже сил!

Ты, милосердный, — вождь мой и защита,—

Вся жизнь моя перед тобой открыта!

Ты видишь: сколько я ни говорил —

Не убедил царя, не умирил.

Вот он — руководимый волей дива,

Неумолимый царь, несправедливый!

Так отпусти мне страшную вину,

О ты, создавший солнце и луну!»

А царь, Рустама видя непокорство,

Что медлит он вступить в единоборство,