Империя ангелов (перевод Аркадия Кабалкина) - Бернар Вербер (2000)

Я беспрерывно что-то жую: резинку, ириску, лакричную конфету. Жую и размышляю.

Стоило мне начать толстеть, модные агентства стали утрачивать ко мне интерес. Некоторые хитрецы даже предлагают мне фотосессии по принципу «после/до», чтобы потом использовать фотографии в рекламе в жанре «до/после». Так они рекламируют чудодейственные диеты, якобы способствующие похуданию.

Мама осыпает меня упреками. Мало того, что я перестала приносить деньги, так еще мой вечный голод обходится в копеечку. Но чем больше она меня пилит, тем сильнее становится мой голод.

Единственный, кто меня спасает, – Джим. Он – само очарование. Однажды, когда мать принялась швыряться в меня тарелками в подтверждение своей правоты, я хлопнула дверью и ушла. В тот день я и познакомилась с Джимом, нашим соседом. Он студент-географ. На меня, рано заделавшуюся манекенщицей и мало учившуюся, это производит впечатление.

Мы долго болтали про дальние страны. Он втолковывал мне, до чего велик мир и насколько мелки мои проблемы в сравнении с этакими масштабами. Мне это понравилось, и мы стали целоваться под луной.

Через неделю мы переспали. Это был мой первый раз, и получилось это не лучшим образом.

Как ни стараюсь я перестать жрать, у меня не больно получается. Моя борьба с обжорством приобретает яростный характер. Буду принимать слабительное, чтобы съеденное не залеживалось в организме. С некоторых пор я овладела техникой рвоты. Суешь два пальца поглубже в глотку, и все вываливается в унитаз.

Я спрашиваю Джима, не находит ли он меня слишком жирной.

– Обожаю толстушек, – уверяет он.

Я рассказываю, что до того, как растолстеть, была очень хороша собой и работала топ-моделью, даже надеялась стать Мисс Вселенной. Он отвечает, что я для него и так самая красивая девушка во всей вселенной.

Чтобы не портить впечатление о себе, я предпочитаю, чтобы этим вечером мы не занимались любовью, а ограничились целомудренным поцелуем. Во мне крепнет решимость одержать победу над своим организмом и все-таки стать Мисс Вселенной!

Я убеждаю маму не мешать мне сделать липосакцию. Опять за меня принимается «Микеланджело скальпеля», Аброзио Ди Ринальди. Операция производится даже без местной анестезии, я наблюдаю за всеми ее этапами. Он вставляет мне в ляжки толстые трубки и включает насос. Под шум дизельного движка в прозрачные цилиндры брызжет жидкость. Сначала я удивлена тем, что насос качает одну кровь, но постепенно кровь светлеет, розовеет, густеет. Теперь это нечто среднее между кремом и гранатовым сиропом. Амброзио Ди Ринальди объясняет, что трубки надо совать в разные места, иначе останутся дырки, на его жаргоне это – «эффект волнистой жести».

Возможно, он дороговато берет, зато считается признанным мастером по части недопущения «волнистой жести».

Кремообразное вещество сменяется тестообразным. Он откачивает из моих ляжек лишнее, и это тем более отрадно, что даже в худший период анорексии я сильно худела сверху и мало снизу.

Джим встречает меня на выходе из клиники с цветами. Но теперь, похудев и похорошев, я не собираюсь оставаться с этим любителем толстушек!

Хочу быть Мисс Вселенной!

81. Игорь, 17 лет

Напрасно я ругал новосибирскую колонию для несовершеннолетних. Лечебница для умалишенных в Бресте несравненно хуже.

В колонии нас кормили жалкими мясными обрезками, а здесь мяса не дают вообще, считая, что от него психи еще пуще сходят с ума.

В колонии матрасы кишели вшами. Здесь мы спим в проволочных гамаках.

В колонии воняло гнилью, здесь стоит благоухание эфира. Там было грязно, здесь царит чистота.

Я жаловался, что в колонии ночами слышатся крики, здесь ночью хохочут. Хохот – это страшно.

Здесь у меня единственный сосед по комнатушке – Саша.