Город (сборник) - Клиффорд Саймак

Нет, эта фантазия еще безумней, чем у полковника. Это бессознательный механизм защиты, принуждающий нас всегда готовиться к худшему.

Сильнее всего мы боимся неизвестного. Необъяснимого.

Полковник говорил: нужно выяснить, что это за штука. Вот он, страх. Они не понимают, что перед ними.

Питер заворочался так, чтобы полковник заметил.

– Питер Шэй.

– Да, полковник.

– Мне нужно с вами поговорить.

– Хорошо. Говорите.

Питер сел. Он был в больничной палате: кафельный пол, бесцветные стены, строгая и практичная обстановка. И кровать – тоже больничная.

– Как вы себя чувствуете? – спросил полковник.

– Посредственно.

– Мы немного перестарались, но рисковать было нельзя. Понимаете, это письмо, и игровые автоматы, и кассовые аппараты, и все прочее…

– Вы тогда упомянули какое-то письмо.

– Что вам известно, Шэй?

– Ничего.

– Примерно месяц назад наш президент получил письмо. И главы других государств – тоже.

– Что за письмо?

– Чертовщина какая-то. Письма были на неизвестном языке, и в каждом из них – ровно одна понятная строчка: «Расшифровав это письмо, вы докажете, что способны мыслить логически». Больше никто не сумел прочесть ни слова. Всего одна строчка на родном языке каждой страны, а остальное – полная абракадабра.

– Вы его не расшифровали?

По лицу полковника струился пот.

– Ни единой буквы.

Питер потянулся к графину на тумбочке, но тот оказался пуст. Полковник вскочил.

– Я принесу. – Он взял стакан и открыл дверь ванной. – Сейчас только пущу воду, чтобы похолоднее была.

Питер впился взглядом в дверь. Задвижка! Что, если…

В ванной зашумела вода, и полковник повысил голос.

– Тогда же нам стали попадаться эти машины. Представляете? Автомат, который продает сигареты, но не просто так. Он наблюдает за вами. Изучает, как живут люди. Кассовые аппараты, игровые автоматы и прочие механические устройства, которые мы создаем сами. Машины-шпионы. Они все время следят. Изучают нас…

Босые ноги Питера коснулись пола. Он подкрался к двери, закрыл ее и запер на задвижку.

– Эй! – заорал полковник.

Где одежда? Наверное, в шкафу. Питер распахнул дверцу. Так и есть: аккуратно развешана на плечиках.

Он сорвал больничную пижаму и натянул свои штаны.

Теперь рубашка. Вот она, в ящике.

Туфли? Внизу. Завязывать шнурки некогда.

Полковник молча колотил в дверь. Кричать начнет потом, пока пытается сохранить лицо. Незачем всей больнице знать, как его провели.

Питер порылся в карманах. Бумажник исчез, а с ним и все остальное – нож, часы, ключи. Наверняка дожидаются его в больничном сейфе. Однако времени нет, нужно уносить ноги.

Он вышел из палаты и пошел по коридору, стараясь не сбиваться на бег. Сестра на посту лишь скользнула по нему взглядом. А вот и лестница – можно прибавить шагу. Он помчался вниз, прыгая через три ступеньки. Кончики шнурков тихо позвякивали.

На лестнице опасаться нечего. Здесь никто не ходит, все ездят на лифтах. Он остановился и завязал шнурки.

Номера этажей были подписаны краской на каждой лестничной площадке, так что не потеряешься. На первом этаже Питер снова шагнул в коридор. Скоро полковник поднимет тревогу.

Охраняют ли выход? Будут ли приставать с вопросами? Что, если…

У двери стояла корзина с цветами. Питер огляделся – в его сторону никто не смотрел – и схватил цветы.

– Не тот букет, – бросил он женщине, сидевшей за столом у выхода.

Женщина вяло улыбнулась и не стала его останавливать. Питер вышел наружу, положил цветы на ступеньки и быстро зашагал прочь.

Через час он ощутил себя в безопасности. Отсюда до его цели было тридцать миль. Ноги ныли от долгой ходьбы по асфальтированным городским тротуарам, страшно хотелось есть, а в карманах не было ни гроша.