Город (сборник) - Клиффорд Саймак

– Пока нет, – отказался Бишоп. – Если что, я тебе скажу.

– Мне. Или любому другому. Мы все друзья. Никуда не денешься.

– Спасибо.

– Совершенно не за что. А сейчас давай одевайся. Я посижу здесь, подожду. Вместе спустимся, и я тебя представлю. Все ждут.

– Здорово, – сказал Бишоп. – А то я чувствую себя чужим.

– Вот уж нет. Точно зря. Мало кто приезжает, все хотят узнать новости с Земли. – Монти покрутил бокал. – Так что там Земля?

– В смысле?

– Ну, Земля на месте, само собой. Дела там как? Что новенького?

7

До сих пор у него не было возможности разглядеть отель. Крутить головой, когда под ногами гора собственного багажа, не очень удобно. А потом служащий переправил его в номер.

А сейчас… сейчас он смотрел. Волшебная страна. Поющие фонтаны, арки радуг, сверкающие колонны из стекла, игра света: все это переливалось, отражалось в гранях и сверкало, и вестибюль казался огромным. Бесконечным. Однако если ты хотел организовать дружескую встречу и чтобы никто не помешал, достаточно было мысленно «оцепить» кусочек территории. Этого хватало, как ни странно.

Игра отражений и одновременно прочность и надежность; красота, ощущение родного дома – кто от такого откажется? Средоточие настолько совершенной магии, что можно было забыть о мире, о его тяготах и несовершенствах – и просто гордиться своей принадлежностью к этому невероятному месту.

На Земле ничего подобного не было. На Земле и не могло быть ничего подобного: ведь для возведения «Ритца», как полагал Бишоп, требовалось нечто большее, нежели человеческое умение проектировать, создавать архитектурные эскизы и строить. Ощущение волшебства, очарование магией, искристая суть этого места жили не снаружи, а внутри рассудка.

– О, тебя пробрало, – сказал Монти. – Обожаю смотреть на лица вновь прибывших, когда они впервые сюда заходят.

– Со временем пройдет, – сказал Бишоп, сам себе не веря.

Монти покачал головой:

– Не пройдет, дружище. Со временем перестанет так сильно потрясать, но никуда не исчезнет. Человеку не прожить столько, чтобы подобное место стало казаться заурядным.

Он поужинали. Столовая была старинной, торжественной, в ней ощущалась даже некоторая потусторонность; обеденный зал наводил на мысли о веках и расстояниях. Не хотелось громко разговаривать и греметь посудой. Официанты-кимонцы сновали туда и сюда, готовые обслужить или порекомендовать редкое блюдо, которое непременно стоит попробовать.

Пока Бишоп ужинал, Монти успел заказать себе кофе. Около них притормаживали; люди здоровались и начинали расспрашивать о Земле – будто бы случайно, между делом; однако жадные взгляды выдавали, что случайности здесь не было вовсе.

– Они помогут тебе освоиться, – сказал Монти. – И не нервничай! Здесь все радуются, когда прибывает пополнение.

Бишоп и впрямь почувствовал себя как дома – даже больше, чем ему доводилось в прежней жизни; словно он действительно начал осваиваться и привыкать. Он и не ожидал, что это произойдет так быстро. Хотя что здесь странного: именно с этими людьми он мечтал оказаться рядом. Бишоп чувствовал исходящую от них магнетическую силу и гадал, с кем именно ему суждено сойтись ближе, подружиться.

Когда выяснилось, что платить за еду и напитки не надо, а нужно просто подписать счет, он испытал невероятное облегчение. Все сразу стало ярче, праздничнее: ведь даже один ужин способен был пробить брешь в его более чем скромных запасах.

После ужина Монти ввинтился в толпу, а Бишоп вскоре обнаружил, что сидит у барной стойки и смакует напиток, который порекомендовал ему бармен-кимонец.

Из ниоткуда возникла девушка, вспорхнула на соседний стул и поинтересовалась:

– Что пьешь, дружище?

– Не знаю, – ответил Бишоп и ткнул пальцем в сторону бармена. – Попроси у него такое же.

Бармен услышал и взялся за шейкер.

– Ты новичок.

– Точно.