Час расплаты - Луиза Пенни (2018)

– Слишком много предположений, – заявила Лакост. – Идем дальше. Я вижу предварительные сведения по ДНК на месте преступления.

– Там обнаружено много разных ДНК, – сказал Бовуар, переводя взгляд на экран. – Чтобы все проверить, понадобится время.

– Отпечатков тоже немало, – сказал Желина, перелистнув страницу вперед. – И не только в гостиной.

– Да, – подтвердил Бовуар и снова прикоснулся пальцами к экрану планшета.

У всех появилось схематическое изображение комнат Ледюка. План с расположением мебели и тела. Еще одно касание, и на изображении появились точки. В таком количестве, что, кроме них, почти ничего не было видно.

– Красные точки – отпечатки, оставленные Ледюком, – сказал Бовуар и дотронулся до клавиши.

Красные исчезли, остались одни черные. В гораздо меньшем количестве.

– Как видите, остальные отпечатки главным образом в гостиной, но некоторые – в ванной и несколько в спальне.

– Они идентифицированы?

– Не все, но большинство. Большая часть принадлежит одному человеку. Мишелю Бребёфу.

– Ха, – сказал Гамаш и наклонился к экрану, подперев голову руками. – Можешь показать только его отпечатки?

Касание – и экран опять изменился. Точки были в гостиной, в ванной. В спальне.

Гамаш внимательно изучил их.

Желина дотронулся до иконки на своем экране, и вместо плана квартиры у него вновь появился криминалистический отчет. Желина считал, что изображения на экране могут быть использованы лишь ограниченно. Они помогали нагляднее представить место преступления, но в то же время вносили некоторую путаницу. Слишком много информации при слишком узкой ее направленности.

Он предпочитал читать отчет.

– Тут, помимо отпечатков Бребёфа, есть отпечатки других преподавателей, – сказал он. – Например, Годбата. Похоже, эти трое – Ледюк, Годбат и Бребёф – проводили немало времени вместе.

– Да, похоже, – согласился Бовуар. – Но мы не можем сказать, появились ли отпечатки одновременно или в разное время.

– Как часто убирают в комнатах? – спросил офицер КККП.

– Раз в неделю, – ответил Бовуар. – Комнату Ледюка убирали за три дня до убийства.

– Однако обычной уборки оказалось недостаточно, чтобы стереть все отпечатки, – заметил Гамаш. – Некоторые из них, вероятно, довольно старые.

– Ну, Ледюк и Годбат вполне подходят друг другу, – сказал Желина. – Но как сюда вписывается Мишель Бребёф? Я просто не могу себе представить, как он пьет пиво с Ледюком или смотрит хоккей.

Гамаша позабавила эта картинка: рафинированный Бребёф и плебей Ледюк дружно расслабляются. Потом он вспомнил тот вечер у себя в квартире в начале семестра. Рейн-Мари, кадеты. Огонь в камине, выпивка. Снежная буря стучится в окно буквально в нескольких шагах.

Первая неформальная встреча с кадетами. Кажется, с тех пор прошло сто лет, а на самом деле всего несколько месяцев.

Мишель Бребёф появился позже остальных, и Серж Ледюк тут же подошел к нему и чуть было не преклонил колена. Он, конечно, узнал этого человека и выразил свое восхищение им, несмотря на неудовольствие Бребёфа, а может быть, именно из-за его неудовольствия.

Жан Ги Бовуар тоже это заметил и высказал опасения, что это может стать началом нечестивого союза. Возможно, он был прав.

– Они были на дружеской ноге, – сказал Гамаш, – хотя очень сомневаюсь, что их можно назвать друзьями. Я поговорю с Бребёфом.

– Наверное, будет лучше, если поговорю я, – заявил Желина.

Скрытый смысл его слов не вызывал сомнений, и Гамаш поднял брови, но возражать не стал. По этой причине и пригласили стороннего наблюдателя. Чтобы обеспечить справедливое расследование. К тому же все хорошо знали, что у Гамаша и Бребёфа долгая история отношений: сначала близкие друзья и коллеги, а потом чуть ли не смертельные враги.