Поединок во тьме - Михаил Соловьев (2015)

Тут защелкали у меня в голове буковки, как на пишущей машинке, и письмо Главного Геолога перед глазами встало.

Говорю:

— Помню, Быков про укромное место писал, а там, где мы искали, — как на выставке. Значит, говоришь, батя не собирался эту историю рассказывать?

— Судя по тому, что мои походы вниз ему поперек горла были, точно не собирался!

— А не мог ли он зашифровать там что-нибудь еще?

— Посмотреть хочешь? Сейчас?

— Ну да. Иначе не усну.

Быковское письмо вспомнилось: «Надеюсь незримо пройтись с тобою по шахтам». Вспоминаю и чувствую, что не один я сейчас.

Петруха планом шуршит и в свете фонарика его рассматривает.

— Давай гляди, — говорит.

Обреченно так это прозвучало: мол, хрена ли смотреть?

Беру планчик. Изучаю. С местом Петр, конечно, не ошибся, а вот нет ли камней подводных?

Лысый проснулся:

— Отдыхайте давайте, — шепчет, а сам планчик как увидел, так и потянулся: мол, дайте-ка и мне поглядеть.

— Аккуратней, — говорю, — здесь тушью нарисовано. Смыться может.

— Ксерокопия, — неожиданно Петр говорит. — Просто бумага на кальку похожа.

И тут осенило меня, что, может, и не переснялось что-нибудь на ксероксе.

— А первый экземпляр где? — спрашиваю.

Засопел Петруха по-кулацки так жадненько и хрустит бумажками.

— Все точно должно быть, — говорит.

— Калька-то отцовская не сильно прозрачная, — отвечаю. — Я же помню. Ты с одной стороны копию снимал?

— Ну.

— А теперь давай фонариком просветим и сравним, — отвечаю ему, а сам листок переворачиваю.

32. В. Козлякин

Сомнения Козлякина берут. Сомнения напополам со злостью. Надо же было так упустить Петра с напарником. Когда понял, что в насосной их нет, подался за Лысым и девчонкой. Те неплохо прошлись. По ухваткам видно, что под землей не впервые. Спокойно разгуливают — как дома. «Ничего, почудим сегодня. Жалко, мало приспособок с собою захватил…» Ухваток и пугалок у него хватает, вот только не каждую экспромтом исполнишь — подготовка нужна.

Решил не торопиться и подождать, когда они вместе соберутся, — для массовости эффекта. А пока этих надо выследить, а получится — и послушать.

Когда территорию накануне осматривал, ничего подозрительного не нашел. Конфетку лишь подобрал под стволом четвертой шахты. Может, кто из этих обронил? Сласти из воздуха нигде не падают. Оглядел ее, ароматный запах ноздрями втянул, да и сунул в карман.

Плохо, когда несколько команд в шахтах, никак не получается уловить, есть ли кто рядом. «Заморенок сейчас где?» — спрашивает себя Козлякин, но нет ответа. Решил сначала этих спать уложить, а потом уж охотиться на вражеской территории. «Если там они, покажу и для них концерт небольшой. Только надо, чтоб Юрки в зрителях не было, — рассуждает Козлякин. — Прочувствовать должны парни прелесть мест здешних до самых печенок».

Нервы на пределе. Мрак шахтный трепещет, и появляется чувство, что повернется сейчас девчонка в очередной раз и за спину себе посветит. Шагнул за скалу.

Так и есть, лучик опять мимо угодил, и увидела она лишь камни да капли.

Больше часа ходили, воду пробовали, а когда вернулись, стал Володька к концерту готовиться. Нужен ему был сейчас уступ на верхотуре, чтобы с порога обиталища ихнего виден был. Если бы не подсказки от темноты, в жизни бы не нашел он эту площадочку. А тут руки сами в скалу вцепились, и в сером свете полез Козлякин наверх, каждую выемку угадывая.

Когда забрался, то понял, что не обманули его голоса подземные. На площадке и лечь можно — никто не высветит. Тем более Петрова команда нападать уж точно не станет. Видно, какого склада ребята.

А пока Володя готовится. Приспособление свое размотал. Помахал им в темноте. Похоже, представление получится как надо.