Обмани свой мозг - Михаил Манухин, Валерий Разуваев (2021)

Под патологическим накопительством в данном контексте мы не подразумеваем, что у клиентов всё завалено мусором и ненужным хламом из старых вещей и газет. Ничего подобного нет. Обычно это ненужные пластиковые предметы, смятые пластиковые и бумажные стаканы, флаеры, чеки, стикеры, старые и сломанные игрушки, другие бытовые предметы. Они не валяются как попало, но и не имеют какого-либо порядка и классификации похожей на коллекционирование. Все вещи распиханы и спрятаны среди других вещей, книг, в дальних углах шкафов и ящиков или просто ими заполнены различные ёмкости типа коробок или пластиковых пакетов. Собранные и спрятанные вещи не представляют какой-либо бытовой ценности, их просто прячут и забывают о них. Видимый беспорядок тоже может присутствовать, например, когда неиспользуемыми предметами "завалены" письменные столы, и клиент не использует стол, так как не может ничего разобрать или выкинуть.

Два основных элемента можно выделить в данной проблеме: компульсивное стремление собрать определенные предметы, которые мы обычно считаем мусором и выкидываем, и невозможность выкинуть собранное, так как это сопровождается подъёмом тревоги.

Как и во многих случаях, связанных с наличием компульсивного поведения, при патологическом накопительстве в качестве основного приема была использована та же стратегия, которая основана на вмешательстве в компульсивное поведение.

Терапевтический случай 1.

Девушка 20-лет, студентка. Примерно с 12-летнего возраста стала приносить домой ненужные вещи и прятать их у себя в комнате. Это были смятые бумажки, стикеры, флаеры, шариковые ручки, смятые одноразовые стаканчики. Все её шкафы были завалены пакетами с мусором. Сначала это было не очень много, но со временем проблема прогрессировала, и родители заметили её пристрастие. Проводили периодические проверки её комнаты, выкидывали собранный мусор, ругали и требовали не собирать и выкидывать ненужное.

К 17 годам ситуация осложнилась, и девушка активно сопротивлялась стремлению родителей по наведению порядка. Не разрешала выкидывать собранный мусор, закатывала скандалы и истерики и даже пыталась физически помешать родителям выкидывать её мусор. Ситуация осложнялась ещё и тем, что среди собранных вещей могли быть остатки еды. Неприятные запахи побуждали родителей постоянно за этим следить.

С социальными контактами у девушки было плохо. Ещё со школы она не особо стремилась заводить подружек, но очень хотела этого. Нарастающее чувство одиночества усилилось после того, как в институте ей тоже не удалось установить никаких значимых контактов со сверстниками. Отношения с родителями омрачали постоянные упреки, недоверие и скандалы по причине её пристрастия к собиранию мусора. Иногда девушка не ходила на занятия, придумывая различные причины. Родители ей не доверяли и следили за её посещаемостью. Отсутствие социальных контактов и давление родителей способствовали её самоизоляции и депрессивному состоянию.

Сильно озабоченные состоянием дочери и взаимоотношениями с ней, родители решили госпитализировать дочь для лечения в стационаре. За два месяца лечения в больнице никаких заметных изменений не произошло. Даже в больнице она старалась что-то собрать и спрятать в тумбочку. После возвращения домой она продолжила собирательство.

После первой встречи с родителями им было предложено на время проведения занятий изменить тактику взаимоотношений с дочерью. Их задача заключалась в том, чтобы они перестали вмешиваться в процесс собирательства и выбрасывания. Разрешили дочери собирать всё, что она собирает. Уже ранее родители поставили в комнате дочери мусорную корзину, в которую она сама складывала часть собранного, а они раз в неделю просили её выкидывать или выкидывали сами. Мы изменили только тот факт, что они снимают запрет на собирательство, не выкидывают самостоятельно её "мусор" и не чаще одного раза в неделю напоминают ей сделать это самостоятельно.