Если наступит завтра - Сидни Шелдон (2016)

He had very little aptitude for the law, but he had two very important attributes: He was impressive-looking, and he was morally flexible.

Он обладал весьма незначительными способностями к юриспруденции, но имел два очень важных качества — чрезвычайно представительную внешность и необыкновенно гибкие моральные устои.

Он считал, что закон — это гибкий прут, изгибающийся туда, куда требовал клиент.

His philosophy was that the law was a frail rod, meant to be bent to suit the needs of his clients.

With that in mind, it was not surprising that shortly after he moved to New Orleans, Henry Lawrence's law practice began to flourish with a special group of clients.

С такими установками совершенно неудивительно, что вскоре после его появления в Новом Орлеане судья Лоуренс начал практиковать со специфическими клиентами.

He went from handling misdemeanors and traffic accidents to handling felonies and capital crimes, and by the time he reached the big leagues, he was an expert at suborning juries, discrediting witnesses, and bribing anyone who could help his case.

Он шел от всяких мелких делишек и случайностей с наркотиками к преступлениям, караемых смертной казнью, и потихоньку достиг своих вершин. Он был специалистом в подкупе присяжных, в дискредитации свидетелей и подкупал каждого, кто требовался в его деле.

In short, he was Anthony Orsatti's kind of man, and it was inevitable that the paths of the two should cross.

Короче, это был человек типа Энтони Орсатти, и неудивительно, что пути их пересеклись.

It was a marriage made in Mafia heaven. Lawrence became the mouthpiece for the Orsatti Family, and when the timing was right, Orsatti had him elevated to a judgeship.

Их союз был заключен в небесах мафии. Лоуренс стал рупором Семейства Орсатти. И со временем Орсатти постоянно возвышал судью.

**********

"I don't know how you kin nail the judge," Ernestine said. "He's rich an' powerful an' untouchable."

— Не знаю, как ты собираешься прижать к ногтю этого судью, — сказала Эрнестина. — Он и богат, у него власть, он неприкасаемый.

— Да, он богатый и влиятельный, — поправила её Трейси, — но не неприкасаемый.

"He's rich and powerful," Tracy corrected her, "but he's not untouchable."

Tracy had worked out her plan, but when she telephoned Judge Lawrence's chambers, she knew, immediately, that she would have to change it.

Трейси прилично поработала над своим планом, но позвонив в палату к судье Лоуренсу, она поняла, что должна изменить его.

"I'd like to speak to Judge Lawrence, please."

— Я хотела бы поговорить с судьей Лоуренсом.

A secretary said, "I'm sorry, Judge Lawrence is not in."

— Извините, но судьи Лоуренса нет на месте, — ответила секретарша.

— Когда же он будет?

"When do you expect him?" Tracy asked.

— Я даже не могу сказать.

"I really couldn't say."

"It's very important. Will he be in tomorrow morning?"

— Это очень важно. Он будет завтра утром?

"No. Judge Lawrence is out of town."

— Нет. Судья Лоуренс уехал из города.

"Oh. Perhaps I can reach him somewhere?"

— Но, возможно, я смогу его где-нибудь найти?

"I'm afraid that would be impossible. His Honor is out of the country."

— Боюсь, что это невозможно. Его Честь уехал из страны.