Дикарь - Надежда Мельникова

Между мной и Даниилом ничего такого нет. Зачастую он меня просто бесит. Это — как бы так проще выразиться? — секс выходного дня. Словно в Сочи поехать с вечера пятницы до утра понедельника. Побегать по кромке моря, нажраться до свинячьего визга вина в отеле, дальше проспать всю субботу, а в воскресенье отчаянно стараться хоть как-то загореть для видимости. Для друзей и знакомых. Чтобы гордо рассказывать, что я была на море.

Несерьезно всё это. И ясно как день: ничего у нас с Михайловым не выйдет. Да и зачем? Мы по характеру слишком разные. Он любит командовать, наверняка предпочитает, чтобы его слушались. А я давно привыкла быть сама по себе.

Физически нам хорошо. И на этом всё. Точка. Главное, Василия накормить.

— А ты почему сразу не пошёл со мной? — Стараюсь переключиться на что-то другое.

Лучше разговаривать и разглядывать заветрившееся колечко колбасы на витрине, чем думать о дикаре.

— Хотел подышать свежим воздухом.

Меня разбирает смех. Хотя я хихикаю почти беззвучно. Но я ведь знала, почему он не пошёл, и всё равно спросила.

— Не хотел встречаться с поклонницей?

— Забава, — шепчет староста и снова косится на шторку. — Я её боюсь. Однажды она шлёпнула меня по заднице.

—Ты же не мальчик, Семён, включи мужика. — Наклоняюсь к прилавку ещё ближе, стараясь прочесть дату срока годности. — Будь сильным. Скажи ей правду! Вот сейчас она выйдет, — шёпотом, — и ты объяви ей, что незаинтересован.

— Я, — снимает Семён шапку, — понимаю, что она замужем и что мне ничего не грозит. Но всё равно неприятно.

— Грозит?! Скажешь тоже. Даже если она нападёт, максимум, что тебе грозит, это горячий страстный поцелуй!

— Забава! Не говори так! У неё же дети!

— Дети не мешают женщине мечтать о любви!

И, пока мы перешёптываемся, продавщица возвращается. Щёки горят, фартук стал как будто ниже, а халат под ним расстёгнут на две пуговицы больше, раньше я не видела её объемную грудь. А ещё — клянусь! — она распустила волосы и накрасила губы красным цветом.

— Ну всё, Сёма, ты попал! Тебе конец.

— Семён! Я нашла ещё и сардины. Они такие вкусные. Я в прошлом году бутерброды делала.

— А консервы мои кошачьи вы, случайно, не нашли?

На него она смотрит сияющими глазами, на меня — волком.

Кидает мой заказ на прилавок так, что мне приходится остановить крутящуюся банку пальцем.

— Спасибо, мне ничего не нужно!

— Да ты не переживай! Я сама тебе принесу. Дети в школе, муж в рейсе. Мне несложно.

Семён берет меня под локоть и начинает дёргать, надев как попало шапку.

— Быстро расплачивайся — и пошли.

Не могу посчитать деньги. Это так смешно, что аж уши горят.

Купюры заламываются, застревая в молнии кошелька.

Судя по всему, это начало большой дружбы между мной и Семёном.

На улицу он вылетает первым.

Продавщица обещает прийти прямо сегодня, а я тру глаза, не прекращая веселиться. Не догадавшись взять пакет, тащу две баночки в руках.

Мы идём по дорожке обратно к дому Степановны.

— Просто игнорируй, и всё будет нормально. Ну не завалит же она тебя силой. Уверена, замужняя женщина неспособна на это.

— Это просто на танцы она не смогла прийти, болела, а так ты бы увидела, на что она способна.

Сёма тащит меня под локоть. Я едва за ним поспеваю.

Не могу не хохотать. Иногда спотыкаюсь о камни и обледеневшие кочки.

Назад мы доходим довольно быстро. Прощаемся у калитки. Семён с тоской смотрит. Понимаю, ему не нравится, что я иду к дикарю.

Дёргаю ручку, захожу внутрь. Отчего-то тихо, не слышно собаки. А затем мне кажется, словно я слышу голос:

— Забава, не ходи сюда!

Глава 36

Глава 36