Княжна - Кристина Дубравина

Ведь режиссёр — одно из главных действующих лиц любой постановки. Хоть «маэстро» и не сверкает на сцене, именно его — а в случае Князевой, её — руками создаётся театральное чудо.

И Анна не планировала лицом в грязь упасть ни внешним видом своим, ни идеальностью пьесы.

— В каких именно словах Белова ты сомневаешься?

Витя по коленкам постучал, словно Князевой предлагал присесть. Она же села сбоку.

Только по той причине, что знала, опустись Аня к нему на колени — и через минут пятнадцать-двадцать придётся заново идти в душ, чтоб смыть следы мокрых поцелуев с груди и испарину, крапинками оставшуюся на спине.

— В тех, что родные Джураева так просто отказались от поставок наркотиков в Москву.

Голос у Анны был каким-то неестественно спокойным. И, конечно, это было лучше, в разы лучше всхлипов Князевой, какие Витя услышал третьего октября, но звучало странно.

Будто девушка о вещах, чуждых ей, говорила.

Хотя, так и было; Пчёла будто не с Незабудкой своей, которой на двадцать первом дне рождении обещал от криминала ограждать всячески, разговаривал, а с каким-то средним рэкетиром, рвущимся в более серьёзные дела.

— Убийство бо́льшей половины банды — не «просто», Ань, — подметил Витя.

— Да, я не в этом смысле, — поправилась быстро девушка, чем Пчёлкина заставила усмехнуться. — Я про то, что… Москва, видимо, выгодная для наркодилеров точка, раз за неё так Бек держится. Здесь есть, на ком поживиться.

— Не только это, — кивнул Витя со смесью какой-то гордости, что Анна причинно-следственные видела, и недовольства, что Князева вообще носик свой в дела такие совала. — Тут ещё и связями можно набраться. Особенно с людьми с Ленинграда. Понимаешь?

— Понимаю, что ты имеешь в виду. Но не ясно, почему именно Санкт-Петербург.

— Ну, в Питере с наркотой почти все завязаны, шприцы едва ли не из каждой вертикально-горизонтальной поверхности торчат, — хрустнул большими пальцами Пчёла. — Сама, наверно, слышала, как теперь Петроград зовут.

— Не культурная, а криминальная столица?.. — чуть дёрнув бровями, уточнила Анна. Глаза девушки в свете люстры и ламп прикроватных казались более карими; так, видимо, зеленый пигмент в зрачке подавлялся. Витя ладонь протянул, предлагая «пять» отбить за сообразительность. Девушка улыбнулась едва-едва.

Лишь когда рука Ани его пальцев с хлопком коснулась, он понял, что спокойнее было бы ему, если б Князева о подобной славе Петербурга не слыхала. Ей-то это всё к чему…

Ладонь Анину Пчёлкин не отпустил. Продолжил на колене у себя держать, большим пальцем в какой-то задумчивости прокручивая камешек серебряного колечка на указательном пальце. От крема с маслами ювелирия послушно скользила по фаланге.

Она чуть помолчала. Наивно Витя думал, что короткий внезапный допрос кончился. Но Князева, видно, даже ещё не размялась.

— Так, и в чём я не права? — свела брови к переносице Анна. — Если здесь и клиентурой в других городах можно обзавестись, и местным кокаин продать, то отчего родные Фархада решили бежать? Тем более, с их горячей восточной кровью… Вообще не вяжется.

Князева чуть корпус наклонила, чтоб Вите в лицо заглянуть, и задала явно риторический вопрос:

— Так просто смирились с убийством? Мало того, что с «арены» ушли — так и никак за Джураева не собрались мстить?

Мужчина мысленно дёрнул щекой, скривился; кисло, очень кисло складывается.

Вот этого Саня не продумал.

Походу, Белый при полете из Душанбе в Москву устал, раз, продумывая «легенду», упустил такую деталь. И, вроде, Сашу тоже не обвинишь — и не совсем на поверхности лежала такая… «мелочь», что дойти до неё вышло бы не сразу…