Рубаи. Полное собрание - Омар Хайям

Но свойствами вина оправдана она.

Зачем я пью вино? Дыханье очищаю

Благоуханием прекрасного вина.

523

Питье греховное, для нас вино — услада,

Такой красавицей поднесено — услада!

Как сладостно горчит запретное вино!..

Так вечно: если что запрещено — услада.

524

Чтоб только в рай попасть, терзает плоть аскет.

Кому столь жуток ад, — не муж, а пустоцвет.

«В раю не ведают печали и страданий».

Выходит, рай — для тех, в ком состраданья нет.

525

В горячке я лежу. Какой плачевный вид!

И так-то нет вина, и лекарь запретит!..

Уже по-всякому лечился я и знаю:

Коль не считать вина, мне все сейчас вредит.

526

Не время ли цветам?.. Чтоб яркий луг возник,

Придется шариат нарушить напрямик.

Цветущих созову, чьи щеки как тюльпаны,

Присяду на траву, глотну, взгляну — цветник!

527

Дать нищему вина — царем предстанет он;

Лисенка подпоить — на льва восстанет он;

И мудрый во хмелю — по-юному воспрянет;

А юный будет пить — мудрее станет он.

528

О сердце! Твой урок: «Прими печаль и кровь;

Иль все сочти игрой, войдя под звездный кров;

Иль, зная наперед, какой здесь беспорядок,

Внуши себе, что ты живешь вовне миров».

529

Соль мироздания — в красавице и хмеле;

Я здесь освоился и не хочу отселе.

Не зная, пьян ли, трезв, блаженствую, пока

Два мира дарят мне один глоток веселья.

530

Рука черпнуть воды искала!.. Не сбылось.

А ноги жаждали привала!.. Не сбылось.

Но более всего обидно мне за сердце:

Как сладостно оно мечтало!.. Не сбылось.

531

Мечтаю вырваться из клетки Бытия,

Из буйнокрасочной расцветки Бытия

В благоуханный мир иной, где можно счистить

С души позор и срам, как метки Бытия.

532

О тайнах Бытия, что стали ясны мне,

Тайком пишу в тетрадь: болтать опасно мне.

Во всей вселенной нет такого человека,

Кто понял бы меня… Вот что ужасно мне.

533

Про Зло с Добром ни с кем нельзя мне говорить,

Хотел бы, но совсем нельзя мне говорить,

И маленький намек нельзя себе позволить!..

Хранитель тайны — нем. Нельзя мне говорить.

534

Нет, солнце глиною замазывать не стану,

О тайнах времени рассказывать не стану.

Из моря мудрости жемчужину мою

Не только что сверлить, показывать не стану.

535

Неужто б я возвел хулу на Божество!

Здесь не было сердец вернее моего.

Но если даже я дошел до богохульства —

Нет мусульманина! Нигде! Ни одного!

536

Живым и мертвецам, всем досаждаешь Ты.

Не мирозданье — хлам нагромождаешь Ты.

Порочен я, Твой раб, так принуждаешь — Ты.

На людях нет вины! Грех порождаешь — Ты!

537

Покинуты Тобой — рыдаем? Нет и нет!

В отчаянье живем, страдаем? Нет и нет!

Хоть мы от нищеты порой в тоску впадаем,

Но по Тебе тоски не знаем: нет и нет.

538

Когда проник бы я к Скрижали мировой

И стер бы прежний текст и начертал бы свой,

Освободив сей мир от скорби вековой…

Вознесся б до небес счастливою главой!

539

Обязанность небес — жестокая страда:

Чуть роза расцветет, растопчут без следа…

Когда бы тучей прах вбирался, как вода,