Протекционизм и коммунизм - Фредерик Бастиа (2011)

Г-н Бастиа: Но общие причины не быстротечны. Это как если бы вы мне сказали, когда легкий бриз заставил упасть с дерева плод, как если бы вы сказали, что если бы можно было остановить бриз, плод не упал бы. Да, не упал бы, но при условии, что плод не сгнил и не источен червями. (Возгласы одобрения слева.) Так вот, факт, о котором я говорю, все-таки произошел и дал мощный политический толчок всей массе населения. Это был серьезный факт.

Г-н Фулд, министр финансов: Почему временное правительство не отменило налог на напитки?

Г-н Бастиа: Оно не проконсультировалось со мной, не показало мне законопроект, не пригласило меня дать консультацию. Но вот у нас есть сейчас проект, и, отклоняя ваш проект, я позволю себе сказать вам, на чем я основываюсь. А основываюсь я вот на чем: на вашу голову давит не одна необходимость, а две, причем вторая необходимость столь же настоятельна, что и первая: соблюдать справедливость по отношению ко всем гражданам. (Возгласы согласия и одобрения слева.)

Я продолжаю. После свершившейся революции вам следует заниматься политическим положением во Франции, которое, скажу я вам плачевно. Я не возлагаю вину за это на сегодняшнее правительство, так как дело восходит из более далекого времени.

Разве вы не видите, что во Франции образовалась бюрократия, ставшая аристократией, пожирающей страну? Промышленность чахнет, народ мучается. Мне хорошо известно, что он ищет способа излечиться в безумных утопиях. Но это не есть основание, чтобы распахнуть двери перед такими утопиями и сохранить в неприкосновенности все те вопиющие несправедливости, о которых я говорю с этой трибуны.

Я полагаю, что на страдания страны и на причины, их вызвавшие, обращается совершенно недостаточно внимания. А причины эти кроются в полутора миллиардах, которые хотят отнять у страны, но она не в состоянии их выплатить.

Прошу вас, умоляю вас поразмыслить очень просто, как сам я это нередко делаю. Я задаюсь вопросом, что сталось с моими друзьями детства и товарищами по колледжу. И, знаете ли, из двадцати человек пятнадцать стали чиновниками, и я убежден, что если вы произведете подобный расчет, вы придете к такому же результату. (Одобрительный смех слева.)

Г-н Берар: В этом-то и заключена причина революций.

Г-н Бастиа: Я задаю себе еще один вопрос, вот какой:

Если перебрать в уме всех моих товарищей одного за другим, то оказывают ли они стране реальные услуги, которые были бы эквивалентны тому, что платит им страна? И почти всегда я вынужден отвечать сам себе: нет, дело обстоит совсем не так.

Ну, разве не достойно глубокого сожаления такое положение, что огромная масса труда и интеллекта отнимается у реального производства и идет на кормление бесполезных и почти всегда вредоносных чиновников? Ибо в том, что касается государственных чиновников, не бывает чего-то среднего и нейтрального: если они не полезны, притом очень полезны, то они вредны; если они не обеспечивают и не поддерживают свободу граждан, они их угнетают. (Возгласы одобрения слева.)

Я говорю, что это ставит правительство перед колоссальной необходимостью. Какой же план нам предлагают? Скажу откровенно, если бы министр заявил: надо сохранить налог на некоторое время, но вот финансовая реформа, которую я предлагаю, вот она во всей своей полноте; нужен лишь какой-то период, чтобы она преуспела, требуется четыре-пять лет, потому что все сразу мы сделать не сможем, – я бы понял эти оговорки, эту необходимость, и мог бы уступить.

Но ничего такого не происходит, и нам говорят: давайте восстановим налог на напитки. Я даже не знаю, намекают ли тем самым на восстановление налогов на соль и на почтовые отправления.

А ваше снижение расходов смехотворно: ну, будет на 3–4 тысячи солдат меньше, зато остается все та же финансовая система, которая, по-моему, не может больше держаться в стране, не разрушая ее. (Снова возгласы одобрения слева.)