Шах-наме - Фирдоуси Хаким Абулькасим (1972)

Пойду — и в бой вступлю в стране чужой,

Тебе я предан телом и душой».

Смутился Гив, услышав речь Бижана:

Увы, беда обрушилась нежданно!

Восславил Гив и шаха и престол,

Затем, вздыхая, к сыну подошел.

Сказал: «К чему намеренье пустое,

Бахвальство, безрассудство молодое.

Пусть юноша разумен, именит,—

Без опыта в бою не победит.

Сперва спознайся с добротой и злобой,

Соленое и горькое испробуй.

Оставь неверный путь и не срами

Себя пред шаханшахом и людьми».

Бижан, добру и разуму привержен,

Словами Гива крепко был рассержен.

Сказал: «Отец, непобедимый Гив!

С чего ты взял, что слаб я и труслив?

На речь твою отвечу я отказом:

Я молод по трудам, но стар мой разум.

Бижан, сын Гива, победит в лесу:

Всем кабанам я головы снесу!»

Речь витязя, не знающего страха»

Обрадовала молодого шаха.

Сказал он: «Доблести твоей хвала,

Ты — щит, который нас хранит от зла.

Мужами, равными тебе, владея

Безумен шах, боящийся-злодея».

Затем Гургину приказал: «Бижан

Не знает, как идти в страну армян.

С ним поезжай на скакуне крылатом,

Бижану будешь другом и вожатым».

Бижан отправляется на бой с кабанами

Бижан, готовясь в путь, для бранных дел

Преопоясался и шлем надел.

Он двинулся на бой вдвоем с Гургином,

Помчался по нагорьям и равнинам.

С воителем — гепарды, сокола:

Охота тяжела, но весела!

Как лев, он рыскал но дорогам края,

Онагров и газелей, истребляя.

Напав на ланей — самку иль самца,—

Гепарды вырывали их сердца.

Как бесов — Тахмурас на поле бранном,

Бижан онагров уловлял арканом.

Фазанов настигали сокола,

Кровь на кусты жасминные текла.

Так проскакал Бижан с Гургином рядом,—

Им показался путь прелестным садом.

Но вот и край, где лес издревле рос,

Что ныне людям столько зла принес!

Когда Бижан взглянул на ту чащобу,

Он вспыхнул, и почуял в сердце злобу.

Не знали кабаны в краю лесном,

Что прискакал Бижан на вороном.

Он въехал в лес, горя одним желаньем:

Сразиться с диким полчищем кабаньим!

Сказал Гургину: «Хочешь — ринься в бой,

А нет — за темной притаись листвой:

У озера — удачная засада.

Лишь стрелы я пущу в кабанье стадо,—

Забота будет у тебя одна:

Взять булаву, услышав кабана.

Я промахнусь, — взмахнешь ты булавою,

Зверь со своей простится головою!»

Сказал Гургин: «С властителем земли

Мы по-иному разговор вели.

Тебе дана богатая награда,

Чтоб уничтожил ты кабанье стадо.

Я за других сражаться не привык,

Я не соратник твой, а проводник!»

Остолбенел Бижан широкоплечий.

Когда услышал он такие речи.

Вступил он в лес, уподобляясь льву,

Натягивая лука тетиву.

Как вешний гром, пугал лесные сени,

Листву с дерев сметал, как вихрь осенний,

Пошел на кабанов, как пьяный слон,

В руке — булат, что в битвах закален.

Но кабаны, друг друга призывая,

Вдруг ринулись, клыками прах взрывая.

На витязя напал один кабан,