Шах-наме - Фирдоуси Хаким Абулькасим (1972)

Привел к тому, что я теперь в капкане!»

А Манижа: «Не плачь и пей вино,

Все — прах, чему свершиться суждено.

Для витязя всему приходят сроки:

Сегодня — праздник, завтра — бой жестокий».

И пиршествовать принялись опять,

Не зная, смерти или счастья ждать.

Красавиц созывали, украшая

Тех девушек парчою из Китая,

И звонкий руд, и песни — день и ночь,

Прошли, как сон чудесный, день и ночь!

Так миновали сутки, и в охране

Один слуга проведал о Бижане:

Пустой хвастун всегда приносит вред,

Всегда раскачивает древо бед!

Сперва тайком, обдуманно, умело

Исследовать решил он это дело.

Кто сей пришелец? Из каких земель?

Какую здесь преследует он цель?

Чтобы спасти себя, исполнен страха,

Осведомить решил он туран-шаха.

Вот опустил он полог за собой,

Пошел к владыке быстрою стопой.

Сказал он шаху: «Весть моя плачевна,—

С иранцем тешится твоя царевна».

«О боже!» — возопил Афрасиаб,

Подобно иве в бурю, стал он слаб,

Слезами окровавились ресницы,

Сказал, не зная бешенству границы:

«Несчастлив тот, на чьем челе венец,

Кто в то же время — дочери отец!»

Туранский шах царевной был расстроен.

Был призван Карахан — почтенный воин.

Шах молвил: «Дочь моя низверглась в грязь.

Как поступить? Увы, беда стряслась!»

Ответил Карахан царю державы:

«И в этом деле нужен разум здравый.

Ты время попусту не трать сейчас:

Не все, что слышал слух, увидит глаз!»

Афрасиаб согласен был с ответом,

Он внял вельможи знатного советам.

Сказал он Гарсивазу: «Сколько ран

Еще готов нам нанести Иран!

Найдется ль выход в нашем долгом споре?

Убьем юнца, — Иран повергнем в горе!

Пусть двинутся с тобой богатыри,

Дворец ты снизу, сверху осмотри,

И если есть там обитатель новый,—

Сюда приволоки, закуй в оковы!»

Гарсиваз приводит Бижана к Афрасиабу

Подъехав ко дворцу в вечерний час,

Шум пиршества услышал Гарсиваз.

Томленье чанга, звучный стон рубаба

Звенели во дворце Афрасиаба.

Был сразу же дворец со всех сторон

Отрядом Гарсиваза окружен.

Хоть заперты ворота были глухо,

А бульканье вина дошло до слуха.

Снял Гарсиваз руками с петель дверь

И прянул во дворец, как дикий зверь.

Затем в покои двинулся туранец,

Где, понял он, скрывался чужестранец.

Когда предстал пред ним незваный гость,

В душе вельможи закипела злость.

Рабынь-красавиц в доме было триста:

Играли, пели, пили сок искристый.

В кругу красавиц восседал Бижан,

Полунагой, он весел был и пьян.

Воскликнул Гарсиваз! «Эй, отпрыск блуда,

Куда ты душу унесешь отсюда?

В когтях у льва погибнешь ты в борьбе,

Неведом станешь самому себе!»

Бижан ответил в этот миг тяжелый:

«Как я начну сраженье, полуголый?

Со мною вороного нет коня,

И счастье отвернулось от меня.

О, где ты, Гив, Гударза сын бесстрашный?

Ужель умру не в битве рукопашной?

Из родичей не вижу никого,

Надеюсь лишь на бога моего!»