Шах-наме - Фирдоуси Хаким Абулькасим (1972)

Чтоб дочь Афрасиаба мне приснилась.

Я здесь с душою пламенной стою:

Как пред китайской храминой стою!

Мне должное воздай ты без пристрастья,—

Венец получишь, серьги и запястья.

Меня к месяцеликой проводи,—

Да вспыхнет страсть ко мне в ее груди».

Та речь была кормилице желанна,—

Царевне принесла ответ Бижана.

«Вот так, — сказала, — создан он творцом,

Таков он ростом и таков лицом».

И был ответ царевны: «Ненароком

Нашел ты, что искал в лесу далеком.

Ко мне походкой гордой поспеши

И сумрак озари моей души.

Прозрею, лишь тебя окину взглядом,

Сухая степь цветущим станет садом».

Блеснул Бижану путеводный свет,

Как только мамка принесла ответ.

Бижан приходит в шатер Манижи

Он вышел из-под кипарисной тени,

За мамкой вслед пошел в тайник весенний,

Направился, судьбу благодаря,

Он к дочери туранского царя.

Бижан вступил в щатер, высок и строен.

Был в золотой кушак затянут воин.

Царевна подошла, как день светла,

Обняв его, кушак с него сняла.

Спросила: «Хороша ль была дорога?

Была ли в битве у тебя подмога?

Зачем ты свой красивый лик и стать

Привык на поле боя изнурять?»

И мускусом, и розовой водою

Ему помыли ноги пред едою.

На скатерти была обильца снедь,

Служанки не давали ей скудеть!

От музыки бежали все печали,

Вином и пеньем гостя услаждали,

Напев рабынь был нежен и крылат,

И чанг звенел, и не смолкал барбат.

Парча блестела, как наряд павлиний,

Казалось, — шкура барса на долине!

Шатер пленял резьбою золотой,

Благоухал он амброю густой.

Вдвоем с Бижаном из хрустальной чары

Пила царевна сок хмельной и старый.

Три дня, три ночи было им дано

Спать, обниматься, петь и пить вино!

Манижа увозит Бижана в свой дворец

Настал для двух счастливцев час прощальный,

И головой поник Бижан печальный.

Любимым, как душою, дорожа,

Служанкам приказала Манижа

Смешать с вином, что пил Бижан доселе,

Сознания лишающее зелье.

Он выпил — и свалился, погружен

В забвение, беспамятство и сон.

С тем спящим, что ей близок стал отныне,

Отправилась царевна в паланкине:

Удобно было в паланкине том

Лежать вдвоем и отдыхать вдвоем!

Был паланкин сработан из сандала,

И ложе мускусом благоухало.

У городских ворот, ночной порой,

Богатыря завесила чадрой.

Чтоб не заметил их никто случайно,

Царевна во дворец вступила тайно.

Лег на айване юноша в постель,—

Владели им беспамятство и хмель,

И вот ему впустили в уши зелье,

Чтобы вернуть сознанье и веселье.

Бижан проснулся, голова свежа,

В объятьях — трепетная Манижа.

Сюда попав таинственно и странно,

Лежит он с дочерью царя Турана!

Бижан взмолился, чтоб ему господь

Помог владыку мрака побороть:

«О боже, если я отсель не выйду,

Узнай мою печаль, мою обиду.

Быть может, за содеянное зло

Гургина покараешь тяжело:

Дурной вожатый сотней заклинаний