Шах-наме - Фирдоуси Хаким Абулькасим (1972)

И слезы падали из нежных глаз,

Как вслед алмазу огненный алмаз.

Ответил Ардашир: «Доверься богу!

Мы завтра тайно двинемся в дорогу».

Гульнар обратно во дворец ушла,

В слезах остаток ночи провела.

Когда земля от солнца пожелтела

И тень лиловой ночи отлетела,

Смятеньем нетерпения горя,

Гульнар открыла дверь казны царя.

Взяла алмазы, жемчуга и лалы,

Динаров золотых запас немалый.

И всю добычу, полная надежд,

Зашила в складки собственных одежд.

Вот ночь настала, полная тревоги…

Шах Ардаван заснул в своем чертоге.

Гульнар во тьму порхнула, как стрела,

Добычу Ардаширу принесла.

Сидел он с полной чашей, не печалясь,

Вокруг же слуги пьяные валялись.

И, радостный, он встал навстречу ей,

Из стойла вывел резвых двух коней.

Увидев золото в руках у ней

И лалы, жарких угольев красней,

Он налитую чашу отодвинул.

На головы коней узды накинул.

Сел на коня, он, в шлеме и броне,

Повесив меч надежный на ремне.

Гульнар вскочила на коня другого,

И выехали, не сказав ни слова.

С подругой милой поскакал он в Парс,

Как на свободу вырвавшийся барс.

Ардаван узнает о бегстве Гульнар и Ардашира

Так было: без невольницы своей

Шах Ардаван своих не мыслил дней.

Чуть голову с подушек подымал он,

Гульнар свою с любовью обнимал он.

Настало утро; встать царю пора —

Но нет Гульнар на ложе, как вчера.

Рабыни нет. Вскочил, рассвирепел он.

Подать воды, подать халат велел он.

А сонм вельмож уже в дверях стоял,

Украшен был престол и тронный зал.

Вазир великий перед ним явился,

Подобострастно перед ним склонился

И доложил: «О шах, вселенной свет!

Тут все князья явились на совет».

И крикнул шах: «Эй слуги, что случилось,

Что к нам Гульнар сегодня не явилась?

Обижена иль чем занемогла,

Что появиться нынче не смогла?»

Тут шаху главный доложил дабир:

«Сбежал сегодня ночью Ардашир.

И гордость стойла славного царева

Угнал он — Серого и Вороного».

Догадка сердце шаха, как кинжал,

Пронзила: «Раб сбежал — Гульнар украл!»

В нем древний дух суровый пробудился.

Он шлем надел, в кольчугу облачился,

Пошел он с войском грозных удальцов,

Все на пути огнем спалить готов.

Летел как ветер, полн ожесточенья,

Пока не въехал в некое селенье.

Спросил у жителей, у пастухов:

«Не проскакали ль двое беглецов?

Не проезжали ль рано на рассвете

Два всадника через угодья эти?»

А те: «Промчались двое тут селом

На сером скакуне и вороном.

Вослед им тур понесся, пыль взметая,

Рогами золочеными блистая».

И царь сказал дастуру: «То — они!

Но этот тур что значит? Объясни».

Дастур ответил: «Это знак великий,

Что будет в мире Ардашир владыкой.

То — фарр его. Ты знаменье почти,

Напрасную погоню прекрати!»

Царь промолчал, советнику не внял он.

Дав людям отдых, дальше поскакал он.

Летело войско, словно ураган,

А впереди — с вазиром Ардаван.

Но Ардашир с Гульнар не отдыхали;