Вопрос и ответ (перевод Алексея Осипова) - Патрик Несс (2009)

Но он держал ее…

И держал…

И держал…

Я лупил в стекло с такой силой, што уже разбил себе все руки.

– ПОДНИМИТЕ! ПОДНИМИТЕ! ПОДНИМИТЕ!

А она извивалась и корчилась под водой…

Но он все равно продолжал держать ее там…

Под водой…

– ВИОЛА!

Руки пытаются вырваться из зажимов…

Вода плещет во все стороны, она сражается с ней…

Господи господи господи виола виола виола…

Не могу…

Не могу…

– НЕТ!

Прости меня…

Пожалуйста, прости меня…

– СЕГОДНЯ! – заорал я во всю мочь сквозь стекло. – НА ЗАКАТЕ! ЧЕРЕЗ ХОЛМ С ЗАЗУБРИНОЙ! К ЮГУ ОТ СОБОРА! СЕГОДНЯ!

я жал кнопки и кричал, кричал…

– СЕГОДНЯ!

и она билась в воде…

и никто не слышал меня…

потому што он выключил звук…

он выключил етьский звук…

Я кинулся снова к окну и заколотил в него…

Но никто не двинулся с места…

И она была под водой…

И можно сколько угодно кидаться на зеркало…

Почему оно не бьется…

Почему это трепаное стекло не бьется…

Мэр дал знак, и мистер Моллот поднял раму. Виола глотала воздух громадными судорожными глотками, волосы (длиннее, чем я запомнил) прилипли к лицу, залепили уши, вода текла с нее ручьем.

– Все здесь зависит от тебя, Виола, – молвил мэр. – Просто скажи мне, когда Ответ планирует напасть, и в тот же миг процесс остановится.

– СЕГОДНЯ! – закричал я, и голос мой пошел трещинами как пересохшая грязь. – С ЮГА!

Но она снова покачала головой.

И меня по-прежнему никто не слышал.

– Но она же предала тебя, Виола, – напомнил мэр, изображая голосом фальшивое удивление. – Зачем спасать ее? Зачем…

Он замолчал, словно до него только сейчас што-то дошло.

– В Ответе есть люди, которые тебе небезразличны.

Она перестала качать головой. Глаз не подняла, но головой качать перестала.

Мэр опустился перед ней на колени.

– Тем больше причин все мне рассказать. Тем больше причин сообщить, где мне найти твою мистрис. – Он протянул руку и убрал несколько мокрых прядок с ее лица. – Если поможешь, я гарантирую, что им не причинят вреда. Мне нужна только мистрис Койл. Все остальные мистрис смогут остаться в тюрьме, а все прочие люди, без сомнения, невинные жертвы распаленной риторики, будут освобождены – как только нам выдастся шанс с ними поговорить.

Жестом он велел мистеру Моллоту передать полотенце. И сам, своими руками вытер им Виоле лицо.

Она по-прежнему на него не смотрела.

– Если скажешь, спасешь много жизней. – Он мягко промокал лишнюю воду. – Я даю тебе в том честное слово.

Она наконец подняла голову.

– Твое слово. – Она смотрела мимо него – в упор на мистера Моллота.

С такой яростью, што даже он удивился.

– Ах, да. – Мэр встал и отдал полотенце. – Мистер Моллот – живой пример моего милосердия, именно в таком качестве его и следует воспринимать, Виола. Я пощадил его жизнь. – Он снова двинулся в обход, но, проходя мимо зеркала, взглянул на меня. – Точно так же, как намерен пощадить жизни твоих друзей и любимых.

– Это будет сегодня, – едва сумел прохрипеть я.

Почему он меня не слышит?

– Кстати, – продолжал мэр. – На тот случай, если ты правда не знаешь, твой друг Ли наверняка все нам расскажет.

Тут она уже вздернула голову – распахнув глаза, тяжело дыша…

Понятия не имею, как он мог пережить взрыв…

– Он ничего не знает, – быстро проговорила она. – Ни когда, ни откуда.

– Даже если бы я тебе поверил, – развел руками мэр, – нам пришлось бы допрашивать его долго и очень пристально, прежде чем мы смогли бы увериться в этом.

– Не трогайте его! – Она пыталась вертеть головой, штобы не упускать мэра из виду.

Он остановился ровно напротив зеркала – спиной к Виоле. Лицом ко мне.

– Или, может, нам просто лучше спросить Тодда?

Я вломил по стеклу прямо напротив его лица. Он даже не поморщился.