Любовный напиток. Лучшая персидская лирика - Хафиз Шамсиддин Мухаммад, Хайям Омар

Я помню родную страну и в сердце ее берегу,

В кругу моих близких друзей ее берегу от чужих.

В квартале чужих кабаков я знамя свое утвердил.

Дорогу домой отыскать ты мне помоги, проводник!

Когда ж я пойму, что грешно незрелых кумиров любить?

Пусть свыше раздастся приказ, чтоб голос соблазна утих.

Лишь утренний ветерок и ветер вечерней зари —

Наперсники тайны моей. Свидетелей нету других.

О ветер рассветный, повей мне с той стороны, где Шираз!

Родной стороны аромат – живительный сердцу родник.

Когда мы прощались с тобой, я плакал, а ты – упрекал…

Кому же пожалуюсь я? Толпе ненавистников злых?

Я слышал вчера на заре пленительный голос Зухры:

«Будь славен, великий Хафиз, слагающий сладостный стих!»

«Пропавший Иосиф в родной Ханаан возвратится – не плачь…»

Пропавший Иосиф в родной Ханаан возвратится – не плачь.

«Убогая хижина в розовый сад превратится – не плачь».

Вернется покой в эту душу, хлебнувшую горя,

Смятенное сердце по воле небес исцелится – не плачь.

Настанет весна, и на троне весеннего луга

Нас розы укроют от солнца, о певчая птица – не плачь!

Не может быть вечно враждебным вращение неба,

Навстречу желаниям нашим должно и оно обратиться – не плачь.

За темной завесою тайна грядущего скрыта,

Но радость, я верю, еще озарит наши лица – не плачь.

Паломник в пустыне, не бойся шипов мугильяна,

Шипы не помеха тому, кто к святыне стремится, – не плачь.

Что ты перенес от людского коварства и злобы —

Все знает Всевышний, все щедро тебе возместится – не плачь.

Хоть полон опасностей путь и длинна до Каабы дорога,

Не может она бесконечно все длиться и длиться – не плачь.

И ты, о Хафиз, в своем нищем, убогом жилище,

Пока есть Коран и пока еще можешь молиться, – не плачь!

«Лик твой – спутник мой в скитаньях…»

Лик твой – спутник мой в скитаньях, а дороги – далеки.

К локонам твоим привязан я рассудку вопреки.

Ямочка на подбородке мне лукаво говорит:

«В эту ямочку свалились все Юсуфы-дураки!»

Эти тысячи Юсуфов преградили путь к тебе.

Красота твоя – спасенье и лекарство от тоски.

Если мне не дотянуться до густых твоих кудрей —

Значит, сердце виновато, значит, руки коротки.

Предавайся наслажденьям ты в обители своей,

Но привратнику у входа наставленье изреки:

«Этот путник отразился в зеркале моей души,

Хоть и пыльный он, и скромный, и наряд, и вид – жалки.

Отвори ворота, если постучится в них Хафиз —

Он годами, бедный, жаждал мною утолить зрачки…»

«В Сабею лети, мой гонец, мой ветер, мой верный удод…»

В Сабею лети, мой гонец, мой ветер, мой верный удод;

В обитель высокой души – из этой юдоли невзгод!

Такому, как ты, летуну здесь нечего делать. Спеши

В тот край, где покинутый друг вестей с нетерпением ждет.

Я вижу его наяву и Бога молю за него.

Спеши: на дорогах любви недолог любой переход.

И с утренним ветром к нему, и с ветром вечерней зари

Летят караваны молитв отсюда который уж год.

Я шлю тебе зеркало-стих: взгляни на деянья Творца,

Восславь, поглядев на себя, обилие Божьих щедрот.

Чтоб войско тоски по тебе не рушило крепость души,