Все дело в деньгах - Джеймс Хедли Чейз (1960)

Я высадил ее возле мэрии. Она хотела рассказать Мэтисону новости про Сариту. Взглянув на меня сквозь стекло машины, она еще раз улыбнулась:

– Имей в виду… все, что в наших силах…

– Хорошо, спасибо…

Десять минут спустя я входил в свой офис. Клара, деловито стучавшая по клавишам печатной машинки, прервалась и выжидательно посмотрела на меня.

– Неплохие новости. – Я снимал пальто. – Говорят, что она сможет ходить. Конечно, не сразу, но прогнозы хорошие.

– Я так рада, мистер Холлидей.

– А где полицейский?

– Он в вашем кабинете. Мистеру Вестону пришлось уехать на стройплощадку. Он там один.

Я прошел через комнату и повернул ручку двери своего кабинета.

Крупный человек вольготно раскинулся на одном из наших гостевых кожаных мягких кресел.

Типичный полицейский: красное, мясистое, обветренное лицо, маленькие проницательные глазки, широкий рот. Мощные широкие плечи и еще более широкая талия. Его редеющие волосы местами серебрились.

Он тяжело поднялся:

– Мистер Холлидей?

– Он самый. – Я прикрыл за собой дверь. Ладони у меня стали влажные, и сердце прыгало в груди, но усилием воли я придал своему лицу безразличное выражение.

– Я сержант Киари, полиция Санта-Барбары.

Я прошел и сел за свой стол.

– Простите, что задержал вас, сержант. Присаживайтесь, пожалуйста. Чем могу быть полезен?

Он сел. Его маленькие зеленые глазки пробежались по мне.

– Обычная процедура. Мы ведем расследование, я надеюсь, вы нам поможете кое-что прояснить.

Я настолько не ожидал подобного вступления, что на мгновение был совершенно сбит с толку. Я думал, что меня немедленно арестуют. Я уставился на него:

– Разумеется, чем смогу. А что случилось?

– Мы разыскиваем человека по имени Джинкс Мэндон. Это имя вам знакомо?

Ложная тревога! Волна облегчения захлестнула меня. Мое волнение начало понемногу успокаиваться.

– Джинкс Мэндон? Вроде нет.

Маленькие глазки детектива продолжали буравить меня.

– Никогда о нем не слышали?

– Нет.

Сержант вытащил упаковку жевательной резинки, разорвал обертку и положил пластинку в рот. Его движения были нарочито медленными. Он скомкал обертку и бросил в пепельницу на моем столе. И все это время он не сводил с меня глаз.

– Каков вас домашний адрес, мистер Холлидей?

Я назвал, не понимая, зачем он спрашивает.

– А в чем, собственно, дело?

– Мэндон разыскивается за вооруженное ограбление. – Тяжелые челюсти Киари тщательно перемалывали жвачку. – Вчера около вокзала Санта-Барбары была найдена брошенная машина. На руле отпечатки Мэндона. Машина украдена в Лос-Анджелесе. В бардачке мы нашли клочок бумаги, на котором были написаны ваше имя и адрес.

Мое сердце воткнулось мне прямо в ребра. Может быть, Эд Вазари это и есть Джинкс Мэндон? Чтобы скрыть от сержанта внезапную дрожь, я открыл портсиагр, стоявший у меня на столе, вынул оттуда сигарету и закурил.

– Хм, мое имя и адрес, – сказал я, отчаянно стараясь подавить нервный шок. – Не понимаю.

– Все просто, не правда ли? – Голос сержанта стал резким. – В машине, в которой ездил преступник, разыскиваемый полицией, в бардачке, находят ваше имя и адрес. Тут и понимать нечего. Как вы это объясните?

Но я уже опомнился от первого шока.

– Я никак не могу это объяснить. – Мой голос был тверд. – Понятия не имею, кто этот человек.

– Возможно, вы видели его раньше.

Он вынул из кармана конверт, достал оттуда фотографии размером в пол-листа и швырнул их на мой стол. Да, это был Вазари: ошибки тут быть не могло, но ни один мускул не дрогнул у меня на лице.

– Нет. Я его не знаю.

Киари потянулся через стол, забрал фотографии, положил их обратно в конверт, а конверт сунул в карман. Его мощные челюсти продолжали перемалывать жевательную резинку, он же продолжал смотреть мне в глаза.